Введение. В современной России формирование и воспроизводство волонтерской активности относится к числу приоритетных задач в процессе становления и развития социальной субъектности молодежи, которая наиболее полно воплощается в феномене самоорганизации. Последняя в значительной степени определяет перспективы развития самой молодежи и общества в целом, поскольку готовность и способность к ней отражают фундаментальные человеческие качества представителей любого поколения, степень его социальности. Исследование особенностей формирования и воспроизводства волонтерской активности среди молодежи требует формулировки теоретического ядра изучения собственно феномена волонтерства, прежде всего его сущностных характеристик. Поэтому следует начать с дефиниции понятия «волонтерство» и его основных признаков.

Под термином «волонтерство» (от лат. «voluntarius» - по собственной воле [1]) подразумевают безвозмездную, добровольную деятельность, направленную на решение социальных, экономических, экологических, культурных и других проблем как общества в целом, так и определенных групп людей, которые не связаны семейными, родственными, дружескими, иными личными отношениями с субъектами этой деятельности. Волонтерство – это проявление активности, ответственности, человечности, солидарности, социальной ориентированности. Следовательно, волонтерами называют людей, которые осознанно и по доброй воле, реализуют социально значимые виды деятельности, не ожидая какого-либо материального вознаграждения за результаты своего труда. Признаками волонтерской деятельности являются: добровольность: собственное желание субъекта участвовать в волонтерских практиках, бескорыстие: отсутствие денежных компенсаций за труд; добросовестность: ответственное отношение к выполняемой работе.

Методы и результаты. Волонтерство – сложный и противоречивый феномен. С одной стороны, это проявление самоорганизации субъектов, которая уже в силу определения предполагает свободу, автономность, отсутствие принуждения, с другой стороны, учеными отмечаются возможности социального управления добровольцами и их деятельностью. В такой ситуации, представляется крайне важным обеспечение баланса самоорганизации и организации волонтеров [2]. Очевидно, что молодые люди, их группы обладают неодинаковым самоорганизационным потенциалом и способностями к его аккумуляции и использованию, особенно в рискогенных условиях. Фактически, именно ограниченные возможности самоорганизации становятся одной из причин социальной эксклюзии молодежи, смещения ее от полюса «лидерства» в сторону «аутсайдерства». При этом подобная ситуация далеко не всегда зависит от актуальных качеств социальных субъектов, но чаще детерминируется комплексом внешних причин. Это обстоятельство актуализирует проблему создания благоприятных условий для формирования и воспроизводства волонтерской активности молодежи, которая, на наш взгляд, связана с решением трех основных задач:

во-первых, стимулированием возникновения волонтерских структур формального и неформального типов как пространства отношений доверия, межличностного и межгруппового взаимодействия, открывающего возможности для общения, взаимопомощи и социального партнерства;

во-вторых, развитием и продвижением имиджа волонтерской деятельности на основе разработки ее бренда, который может быть использован для мотивирования молодежи к свободному участию в процессах волонтерской самоорганизации;

в-третьих, технологизацией процесса организации волонтерства в молодежной среде, внедрением апробированных технологий, наполнением их новым содержанием, учитывающим специфику сферы волонтерской деятельности. Одновременно, следует прогнозировать и минимизировать возможные риски, связанные с усилением консерватизма, возможностью утраты волонтерскими организациями инновационного потенциала и т.д.

Степень реализации указанных задач, связанных с формированием и воспроизводством волонтерской активности молодежи зависит от ряда внешних и внутренних факторов. К внешним факторам мы относим:

- уровень рискогенности среды обитания человека и специфику проблем, на решение которых направлена волонтерская активность;

- уровень социального доверия как условия, необходимого для реальной интеграции молодежи;

- характер социальной активности молодежи, проявляющийся в ее ориентации на конвенциальные или напротив социально неодобряемые практики самореализации;

- состояние некоммерческого сектора, в составе которого действуют волонтерские структуры.

В свою очередь к внутренним факторам относятся:

- сложившаяся практика работы с волонтерами в общественных организациях, образовательных учреждениях, органах молодежной политики, социальной защиты, физической культуры и спорта и других административных структурах;

- организационная структура и кадровая среда волонтерского объединения.

Общей чертой рассмотренных факторов является высокий уровень социальной нестабильности и неопределенности. Данное обстоятельство определяется рискогенностью современного российского общества в целом, что непосредственно и опосредованно оказывает влияние и на волонтерские структуры. Исследователи подчеркивают, что в России «риск и неопределенность приобретают значение проблем социетального характера, а исследование риска требует его рассмотрения во взаимосвязи с явлениями системного кризиса» [3, с. 3].

Специфика формирования и воспроизводства волонтерской активности молодежи заключается в том, что речь идет о волонтерах как специфической социальной общности авангардного типа. Авангардность проявляется в ориентации на «выработку и реализацию принципиально новых моделей и стратегий поведения как универсальных способов решения жизненных проблем и достижения целей в условиях высокой неопределенности» [4, с. 150]. Принадлежность к данной социальной общности, возможности вхождения в нее определяются наличием следующих характеристик:

- продуцированием новых моделей и стратегий поведения, социального взаимодействия, более конструктивных способов преодоления социальных противоречий и проблем;

- наличием структуры ценностных ориентаций и установок, соответствующих нарождающимся тенденциям социокультурных изменений;

- потенциальной рискогенностью;

- направленностью на преодоление вызовов современности, решение проблем, с которыми по той или иной причине не могут справиться традиционные социальные институты и общности;

- самостоятельностью, отсутствием патерналистских и иждивенческих установок, наличием инновационного социально-психологического потенциала, выражающегося в готовности идти на риск и жить в условиях высокой неопределенности [5, с. 150-151].

В частности, проведенное социологическое исследование «Участие молодежи в волонтерской деятельности: потенциал, проблемы, перспективы развития»^[1] позволило определить установки волонтеров на деятельностные формы опасности и безопасности, оценить уровень рискогенности среды их обитания. Так, 37,9% опрашиваемых в случае выбора предпочли бы надежность и спокойствие, 43,8% - приверженцы риска и изменений. Последние демонстрируют более выраженную готовность к реализации рискованных видов волонтерских практик (устранение последствий природных катаклизмов, пожаров, транспортных аварий, профилактика экстремизма, ксенофобии и дискриминации и др.), хотя вовлеченность их в волонтерскую деятельность носит преимущественно эпизодический характер. Напротив, волонтеры не ориентированные на риск, предпочитающие спокойствие и надежность в жизни, участвуют в волонтерских акциях на постоянной основе, при этом меньше трети из них готовы участвовать в указанных видах деятельности. Уже имеют опыт подобного волонтерского участия не больше четверти респондентов. Так наибольшее значение зафиксировано у позиции профилактика экстремизма, терроризма, ксенофобии, дискриминации (27,0%), вторую ранговую позицию занимает профилактика и ликвидация последствий инцидентов, связанных с загрязнением природных объектов по вине человека (23,3%), третье место – профилактика и ликвидация последствий разрушения исторических и культурных объектов (19,3%). Опыт реализации других рискованных волонтерских практик имеют не более 7% молодежи.

Средняя оценка волонтеров опасности их жизни по семибалльной шкале составляет 4,3, что соответствует уровню риска выше среднего.

В ходе исследования были выявлены проблемы, препятствующие развитию волонтерства в молодежной среде. Среди барьеров первого ранга были указаны: слабая поддержка самостоятельных волонтерских инициатив со стороны государства и общественных структур (34,0%), неразвитость механизмов мотивации и стимулирования волонтеров (33,5%), низкая популярность волонтерства, не сформирован положительный имидж волонтерской деятельности (31,6%), отсутствие практик обучения волонтеров в тех сферах деятельности, где нужны специальные знания и навыки (26,3%). К барьерам второго уровня волонтеры отнесли: отсутствие схем личностного роста для активистов в волонтерских организациях (22,0%), недостаточное информационное обеспечение системы волонтерства (17,5%), несовершенство практики рекрутирования в волонтерскую деятельность (17,3%).

Следовательно, перспективные направления развития молодежного волонтерства должны быть связаны с устранением указанных проблем или минимизацией их негативного воздействия.

Выводы. В заключении необходимо отметить, что с целью повышения эффективности формирования и воспроизводства волонтерской активности молодежи можно сформулировать ряд практических рекомендаций. В частности, предлагается на федеральном уровне разработать Государственную программу развития молодежного волонтерства. В регионах целесообразны:

- разработка региональных стратегий (дорожных карт) развития волонтерской деятельности молодежи. Их реализация предполагает комплекс имиджевых, организационных, образовательных, социально-воспитательных мер;

- создание системы подготовки волонтеров, разработка ее теоретических и методических основ;

- формирование региональных банков данных, содержащих информацию о волонтерских структурах и досье личных запросов на помощь добровольцев.

На уровне муниципальных образований необходимо сформировать площадки для обмена волонтерским опытом, задачей которых будет развитие контактов между субъектами волонтерской деятельности.

Информация о конфликте интересов: авторы не имеют конфликта интересов для декларации.

Conflicts of Interest: authors have no conflict of interests to declare.