Введение (Introduction).  На данный момент в научном дискурсе отсутствует общепризнанная трактовка понятия «субъективное благополучие». Однако изучение благополучия как феномена остается актуальной темой многочисленных исследований в таких областях, как психология, социология и медицина (Baldwin, Sinclair, Simons, 2021). Субъективное благополучие часто отождествляют с «психологическим благополучием», «эмоциональным самочувствием» и «эмоциональным благополучием». В большинстве подходов при анализе структуры субъективного благополучия выделяют трехкомпонентную модель, включающую: эмоциональный компонент (устойчивый и спокойный эмоциональный фон с преобладанием позитивных эмоций), социальный (способность устанавливать и поддерживать доверительные отношения с окружающими) и смысловой (осознание целей жизни, стремление к их достижению, личностный рост и саморазвитие) (Скорынин, 2020). Традиционно субъективное благополучие анализируют с точки зрения разделения сложных психологических явлений на три составляющие: когнитивную, эмоциональную и поведенческую (Григорова, 2019). Теоретические основы осмысления феномена психологического благополучия были заложены американским психологом Н. Брэдберном и получили развитие в работах Э. Динера. Согласно Динеру, субъективное благополучие включает три компонента: удовлетворенность жизнью, комплекс положительных эмоций (pleasant affect) и комплекс отрицательных эмоций (unpleasant affect) (Орлова, 2015).

В отечественных исследованиях психологическое благополучие рассматривается как один из компонентов психического здоровья. При этом подчеркивается его нравственная направленность, а также способность человека решать возникающие жизненные проблемы с учетом не только личного благополучия, но и благополучия окружающих (Дубровина, 2020). Схожая позиция отражена в определении психического здоровья, предложенном международным коллективом исследователей, в работе подчеркивается, что психическое здоровье – это «динамическое состояние внутреннего равновесия, позволяющее человеку использовать свои способности в гармонии с общечеловеческими ценностями» (Galderisi, Heinz, Kastrup, Beezhold, Sartorius, 2015: 232).

Таким образом, субъективное благополучие с психологической точки зрения представляет собой сложную многоуровневую структуру, изучение которой может осуществляться путем операционализации отдельных компонентов. С другой стороны, во многих социологических и медицинских исследованиях существует потребность в оценке общего уровня психического благополучия респондентов без детального анализа его составляющих. Именно для таких задач была разработана методика WHO-5 – краткая (5 вопросов) обобщающая шкала, позволяющая измерять психическое благополучие путем субъективных оценок отдельных его компонентов. При анализе данных, полученных при помощи этой методики, субъективное и психическое благополучие могут быть использованы как синонимы. Изначально разработка данной шкалы преследовала две цели. Во-первых, необходимо было создать инструмент для оценки динамики общего состояния пациентов независимо от конкретного заболевания, в рамках которого проводилось лечение. Во-вторых, требовалась методика, позволяющая проводить измерения среди всего населения, что позволило бы отслеживать динамику субъективного благополучия пациентов и соотносить его значения со средними показателями, рассчитанными для населения в целом (Ware, 1995).

Методология и методы (Methodology and Methods). Изучение субъективного благополучия, представленное в данной работе, основывается на использовании методики WHO-5 и представляет собой общий анализ, осуществленный без выделения отдельных компонентов и интерпретации субъективного благополучия. Впервые данная методика была представлена на конгрессе ВОЗ в 1998 году, как часть проекта по оценке благополучия пациентов первичной медико-санитарной помощи. В настоящее время шкала WHO-5 переведена на более чем 30 языков и используется для оценки субъективного благополучия в исследованиях по всему миру (Topp, Østergaard, Søndergaard, Bech, 2015). Исторически шкала WHO-5 является сокращенной версией более ранних шкал WHO-10 и WHO-28, которые были разработаны на основе опросников, посвященных оценке наличия депрессии, дистресса, тревожности, а также вопросов об общем психологическом благополучии индивидов (Bech, 1993).

Несмотря на активное изучение субъективного благополучия и его факторов в рамках социологических исследований (Авдеев, Аллардт, Беляева и др., 2021), на данный момент анализ, осуществленный на уровне семьи, где в качестве факторов рассматриваются не только индивидуальные характеристики респондентов, но и характеристики семьи как целого, не проводился. Семья, безусловно, является одним из значимых факторов субъективного благополучия, однако изучение ее влияния исключительно сквозь призму наличия у респондентов семьи и детей представляется недостаточным. Подход, предложенный в данной работе, позволяет проанализировать не только влияние наличия семьи и ее характеристик на субъективное благополучие супругов, но и дает представление о взаимном влиянии супругов друг на друга. То есть проводится анализ благополучия супругов в семье с учетом общности их семейного «МЫ», а не как суммы двух независимых «Я».

Эмпирическую основу составили материалы Выборочного исследования состояния здоровья населения (СЗН), проведённого Федеральной службой государственной статистики (Росстат) в 2023 году. В рамках данного исследования собиралась информация о состоянии здоровья всех членов домохозяйств. Общий охват исследования составил 60 тысяч домохозяйств, а его результаты представительны по России в целом. В исследовании СЗН-2023 была использована адаптированная (переведенная на русский язык) методика оценки психического благополучия населения, разработанная Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) в 1990-х годах – WHO-5. Данная методика включает пять утверждений, каждое из которых оценивается респондентом по шестибалльной шкале (от 0 до 5 баллов), где более высокие баллы указывают на лучшее психическое благополучие. Для анализа полученных ответов применялся стандартный подход, рекомендованный ВОЗ: оценки по всем шкалам суммировались и умножались на 4, что позволяло получить итоговый показатель психического благополучия в диапазоне от 0 до 100.

Помимо фактического уровня психического благополучия анализировались пограничные значения, свидетельствующие о возможных рисках развития депрессивных состояний. Так, респонденты, набравшие менее 50 баллов по шкале WHO-5, считаются подверженными риску развития или наличия депрессии (Seb-Akahomen, Okogbenin, Obagaye, Erohubie, Aweh, 2021) и, согласно рекомендациям ВОЗ, нуждаются в дополнительной диагностике их психического здоровья. Респонденты, набравшие менее 28 баллов, могут иметь высокую вероятность наличия депрессивного расстройства личности (Löwe, Spitzer, Gräfe, Kroenke, Quenter, Zipfel, Buchholz, Witte, Herzog, 2004).

Многочисленные исследования подтвердили, что шкала психического благополучия WHO-5 является эффективным инструментом скрининга, позволяющим оперативно оценивать психоэмоциональное состояние населения как в целом, так и в отдельных социальных группах, определяя также категории населения, нуждающиеся в тщательной оценке психического здоровья, в том числе с привлечением специалистов (Bech, 2004). Следует подчеркнуть, что данный инструмент применяется как для оценки уровня психического благополучия в стране (Ahrendt, Mascherini, Nivakoski, Sandor, 2021), так и для анализа отдельных категорий населения, включая лиц, страдающих различными заболеваниями (см. об этом: Hajos, Pouwer, Skovlund, et al., 2013; Ismail, Lange, Gillig, Zinken, Schwabe, Stiesch, Eisenburger, 2017).

Анализ результатов исследования проводился в двух основных направлениях. Во-первых, рассматривались индивидуальные ответы респондентов, осуществлялось сравнение уровня их психического благополучия и риска развития или наличия клинической депрессии как в целом, так и в разрезе социально-демографических групп. Дополнительно был проведен регрессионный анализ, позволивший выявить социально-демографические факторы, влияющие на психическое благополучие на индивидуальном уровне. Вторым направлением исследования стало рассмотрение субъективного благополучия внутри семьи и выявление общесемейных факторов, оказывающих на него влияние. Для этого из общей совокупности респондентов были выделены нуклеарные семьи (супруги и их дети, если таковые имеются), для которых регрессионный анализ факторов субъективного благополучия проводился как с учетом личных характеристик респондентов, так и характеристик супруга. Подобный подход позволил изучить влияние семейных факторов на субъективное благополучие не как простую сумму двух независимых индивидуальных состояний, а как систему взаимосвязанных элементов, отражающих семейное МЫ.

Научные результаты и дискуссия (Research Results and Discussion).
В таблице 1 представлены основные характеристики двух выборочных совокупностей респондентов, для которых проводился анализ факторов психического (субъективного) благополучия.

Таблица 1

Социально-демографические характеристики респондентов, в %

Table 1

Socio-demographic characteristics of respondents, %

Первая подвыборка включает 98190 респондентов в возрасте 18 лет и старше и является репрезентативной для населения России. Для проведения анализа на уровне семьи было отобрано 25051 нуклеарных семей, состоящих из супружеской пары и детей (при наличии). Из исследования исключены супружеские пары, проживающие в расширенных семьях или сложных домохозяйствах, с целью устранения возможного влияния других взрослых членов домохозяйства на субъективное благополучие супругов. Доля таких семей невелика (не более 2% от общего числа домохозяйств). Также за рамками исследования остались одинокие родители, воспитывающие детей в неполных семьях, так как основной целью анализа на семейном уровне являлось изучение взаимного влияния супругов на субъективное благополучие друг друга.

В связи с возрастным ограничением респондентов (старше 18 лет) женщин в общей выборке больше, чем мужчин (58,9%), средний возраст респондентов – 51,8 лет, большая часть участников исследования имеет образование не выше среднего (68,4%), проживает в городах (68,3%). Постоянную занятость имеют 57,4%. Половина опрошенных состоит в зарегистрированном браке (51,4%), у 58,2% нет детей, проживающих в одном домохозяйстве с родителями. Сравнение характеристик выборки с актуальной ситуацией в стране демонстрирует типичные отличия в возрасте и семейном положении респондентов: женщины в среднем старше мужчин, и среди них значительно больше вдов. Этот дисбаланс объясняется существенным превышением ожидаемой продолжительности жизни женщин по сравнению с мужчинами, что приводит к их численному преобладанию в старших возрастных когортах.

В семейной подвыборке (домохозяйства, состоящие из родителей и их детей (при наличии)) 91,2% образованы супружеской парой, состоящей в зарегистрированном браке. Сравнение распределений по уровню образования, занятости и среднему возрасту с характеристиками общей выборки показывает, что среди семейных респондентов больше тех, кто работает, уровень образования несколько выше, а средний возраст ниже. Причем если в общей выборке женщины в среднем старше мужчин (53,0 лет к 49,8 лет), то в семейной подвыборке наоборот (49,5 лет к 51,9 лет). Это связано, прежде всего, с исключением из анализа домохозяйств, состоящих из одиноких вдов.

Для всех респондентов была проведена оценка уровня психического благополучия по шкале WHO-5. Используемая шкала показала очень высокий уровень внутренней согласованности – коэффициент альфа Кронбаха составил 0,935. Применение процедуры поочередного исключения каждого из пяти вопросов, используемых для расчета индекса, показало, что последнее утверждение «Каждый день со мной происходят вещи, представляющие для меня интерес» приводит к росту согласованности шкалы (альфа Кронбаха увеличивается до 0,948). Однако при столь высоких показателях внутренней согласованности теряется смысл использования пяти вопросов вместо одного, так как их взаимная корреляция говорит о чрезмерной близости измерений. Поэтому для дальнейших расчетов использовалась полная шкала WHO-5, что также позволило осуществлять сравнения с данными других исследований.

Общий уровень психического благополучия в выборке оказался достаточно высоким: 65,6 баллов из 100 максимально возможных, причем показатели мужчин статистически значимо (p<0,001) выше, чем у женщин (см. Таблица 2). Использование полученных оценок по шкале WHO-5 в качестве скринингового инструмента для выявления риска депрессии, показало, что у 76,9% респондентов такой риск отсутствует, причем среди мужчин этот показатель статистически значимо выше, чем среди женщин (χ²=435,21, p<0,001). Сравнение ответов респондентов из разных групп по уровню риска депрессии на прямой вопрос о том, испытывают ли они тревогу и депрессию, показывает, что в группе с высоким риском депрессии 21,4% испытывают сильную, а 60,1% умеренную тревогу или депрессию. В группе респондентов без риска депрессии (свыше 50 баллов по шкале WHO-5) наоборот, 75,2% не испытывают тревоги и депрессии, а 24,0% сталкиваются с этими чувствами в умеренном масштабе. То есть наблюдается прямая взаимосвязь данной методики с самоощущением респондентов, что еще раз подтверждает ее валидность.

Таблица 2

Уровень психического благополучия и риска развития депрессии в зависимости
от пола для населения 18 лет и старше

Table 2

Level of mental well-being and risk of developing depression depending on gender for the population aged 18 years and older

Сравнение полученных результатов с результатами, полученными в других странах, показывает довольно высокий уровень субъективного благополучия российского населения. Несмотря на то, что чаще всего методика WHO-5 применяется для оценки психического благополучия в специализированных исследованиях, существует ряд замеров на общенациональном уровне. Согласно данным европейского исследования качества жизни за 2016 год, средний уровень субъективного благополучия среди всего населения ЕС составил 64 балла (среди женщин этот показатель оказался ниже, чем среди мужчин – 62 балла против 66). Другие более ранние исследования, проведенные в Европейских странах, дают несколько более высокие результаты: в Дании в 2003 году было зафиксировано значение индекса 68,7 (Bech, 2003), в Ирландии в 2009 году – 67,84 в пересчете по эквивалентной 100-балльной шкале (Delaney, 2009). Последние исследования, проведенные в Европе в 2022 году, демонстрируют существенное снижение уровня субъективного благополучия населения, что связывается прежде всего с последствиями пандемии COVID-19, а также с ростом неуверенности из-за ситуации на Украине.

Возраст является одним из ключевых факторов, негативно влияющих на уровень психического благополучия (см. Рисунок).
Молодые респонденты демонстрируют самые высокие показатели психического благополучия (средний балл по шкале WHO-5 составил 80,3 из 100, доля лиц с риском развития депрессии не превышает 4,5%). В каждой последующей возрастной когорте снижается средний балл, полученный по шкале психического благополучия, и увеличивается доля респондентов с риском депрессии, достигая максимума в группе лиц старше 70 лет. Здесь более чем у половины респондентов (57,0%) существует риск развития депрессии (значение индекса благополучия не более 50 баллов), а для 15,2% этот риск очень высокий (менее 29 баллов по шкале WHO-5). 

К другим значимым факторам психического благополучия относятся образование, доход, наличие занятости, место проживания и семейное положение. Респонденты с высшим образованием, с более высоким уровнем дохода, занятые и проживающие в сельской местности имеют более высокие средние оценки по шкале психического благополучия и меньший риск развития депрессии. Также была зафиксирована взаимосвязь с семейным положением, однако она носит более сложный характер – меняется в зависимости от возраста (см. Таблица 3). В самой молодой возрастной когорте (18-29 лет) наиболее высокие значения показателя достигаются среди не состоящих в браке (81,8), уровень их психического благополучия на статистически значимом уровне выше в сравнении с лицами, состоящими в зарегистрированном или незарегистрированном браке, а также разведенными.

Таблица 3

Взаимосвязь психического благополучия и семейного положения
в разных возрастных группах

Table 3

The relationship between mental well-being and marital status

in different age groups

Примечание: в ячейках отмечены статистически значимые (p<0,05) отличия по результатам t-теста с поправкой Бонферрони на множественные сравнения. Приводятся те буквенные обозначения столбцов, в которых среднее значение статистически значимо меньше, чем в рассматриваемой ячейке.

В возрасте 30-44 лет наиболее высокий уровень психического благополучия характеризует состоящих в зарегистрированном браке (75,1), стоит подчеркнуть, что он значимо выше, чем среди сожительствующих и разведенных респондентов. Следует упомянуть, что в возрастных группах до 44 лет доля вдов и вдовцов незначительна, поэтому отличия не отмечены как статистически значимые, хотя минимальный уровень психического благополучия достигается у респондентов именно с выделенным семейным положением.

Для респондентов в возрасте 45-59 лет наиболее благополучным также является наличие зарегистрированного брака (68,5), причем этот уровень статистически значимо выше по сравнению со всеми остальными группами по семейному положению. Также можно отметить, что минимальные значения, статистически значимо меньшие, чем во всех остальных группах достигаются среди вдовых и никогда не состоявших в браке.

В наиболее старшей возрастной когорте на фоне всех остальных показателей выделяется (статистически значимо) самый низкий уровень психического благополучия среди вдовствующих респондентов (49,8), что может быть вызвано травмирующими переживаниями смерти супруга, негативное влияние которых оказывается даже сильнее, чем отсутствие опыта супружеской жизни или развод. Статистически значимых различий между наличием зарегистрированного брака, незарегистрированного брака или развода не наблюдается.

Регрессионные модели. Закономерности, выявленные на основе анализа двумерных распределений, зачастую зависели от возраста респондентов, поэтому для более подробного рассмотрения взаимосвязи психического благополучия с различными социально-демографическими характеристиками были построены регрессионные модели как на индивидуальном уровне, так и на уровне семьи, где анализировались связи для каждого из супругов в отдельности (см.табл.4).

Индивидуальный уровень. Если говорить о личном уровне психического благополучия, то необходимо напомнить, что наиболее значимым фактором его снижения является возраст – с каждым годом в среднем при прочих равных психическое благополучие снижается на 0,49 балла по 100-балльной шкале. К положительным факторам психического благополучия можно отнести высшее образование (рост на 2,21 балла) и увеличение уровня дохода (разница между группами с доходом до 30 т.р. и свыше 60 т.р. составляет 1,77 балла). Семейное положение оказывает положительное влияние на уровень психического благополучия, если брак официально зарегистрирован, однозначно в интерпретации (в отличие от сожительства, при котором мужчина и женщина могут характеризовать свое семейное положение по-разному) и не связано с переживанием потери. Так уровень психического благополучия выше среди тех, кто никогда не состоял в браке или состоит в зарегистрированном союзе, по сравнению со всеми остальными брачными статусами (в среднем на 0,6 – 1,2 пунктов из максимально возможных 100). Значимое влияние также оказывает отсутствие постоянной занятости, которое может приводить к снижению уровня психического благополучия на 3,26 балла. Наличие детей, проживающих вместе с родителями, имеет нелинейное влияние на уровень психического благополучия: более высокие значения показателя достигаются в домохозяйствах, где детей нет, а также в тех, где трое и более детей. Наличие 1-2 детей при этом характеризуется более низким уровнем психического благополучия. Низкий уровень среднедушевого дохода (менее 30 тысяч рублей), отсутствие высшего образования и проживание в городе приводит к снижению уровня психического благополучия, показатели которого оказываются также ниже среди женщин (на 1,46 пункта). Однако наибольшее влияние среди всех выделенных факторов имеет характеристика физического состояния, а именно наличие инвалидности, которое приводит к снижению психического благополучия сразу на 11,55 баллов.

Сравнение полученных результатов с оценками факторов удовлетворенности жизнью показывает стабильность и значимость влияния пола, возраста, материального положения, наличия инвалидности (Назарова, 2023). Многие исследования подтверждают важность постоянной занятости для эмоционального и психического благополучия (Rosenthal, Carroll-Scott, Earnshaw, Santilli, Ickovics, 2012), отмечая, что состояния тревожности и более высокий уровень стресса свойственны в первую очередь безработным (Уваров, 2007).

Результаты сравнения психического благополучия в зависимости от типа населенного пункта отличаются от результатов, полученных при исследовании уровня удовлетворенности жизнью (Назарова, 2023). Однако более глубокий анализ показывает противоречивость результатов изучения взаимосвязи уровня удовлетворенности жизнью среди представителей городского и сельского населения (Антипина, Хомутов, 2024). Таким образом, наблюдаемые отличия могут быть вызваны, как различием оцениваемых параметров (уровень удовлетворенности жизнью коррелирует с психическим благополучием, но не является тождественным показателем), так и в нестабильности получаемых результатов, даже при семантически более близких показателях или при проведении замеров в разные периоды времени (Назарова, 2023:12). Исследования, которые демонстрируют взаимосвязь уровня психического благополучия с типом населенного пункта, показывают, что она может варьироваться в зависимости от набора других социально-демографических характеристик, включаемых в регрессионную модель (Atherton, Willroth, Graham, Luo, Mroczek, Lewis-Thames, 2024).

Предыдущие исследования показали, что влияние социально-демографических факторов на уровень счастья у мужчин и женщин может быть различным (Zweig, 2015), поэтому в данном исследовании для определения специфики и степени влияния различных факторов на уровень психического благополучия для мужчин и женщин были построены отдельные модели для каждого пола (см. Таблица 4).

Таблица 4

 Регрессионные модели уровня психического благополучия (WHO5)
индивидуальный и семейный уровень анализа

Table 4

Regression models of the mental well-being level (WHO5) individual and family level of analysis

Примечания: †p < 0,05; *p < 0,01; **p < 0,001; ***p < 0,0001. В ячейках указаны значения коэффициентов регрессионных моделей. Референтные значения: Пол – женский, Семейное положение – зарегистрированный брак, доход – 60+ т. р., Наличие детей – 3+ детей, Тип населенного пункта – сельская местность, Занятость – работает, Образование – высшее образование, Инвалидность – нет инвалидности.