Введение (Introduction). По данным ООН, на протяжении последних двух десятилетий доля международных мигрантов неизменно составляет примерно 3 процента от общей численности населения мира, с 2000 года она увеличилась более чем вдвое. В то же время в результате затяжных конфликтов резко возросло число людей, вынужденных покинуть свои дома, причем в результате изменения климата и ухудшения состояния окружающей среды, это число может возрасти. Подавляющее большинство беженцев и мигрантов приходится на страны глобального Юга.

Исходя из того, что население большинства стран мира по своей структуре полиэтнично и этот процесс имеет тенденцию к росту, большинство стран в той или иной степени сталкиваются с проблемами межэтнических и межконфессиональных взаимоотношений. Многообразие этнической структуры населения большинства стран вместе с неоднородностью этнических и демографических процессов порождают различного рода проблемы, противоречия, напряженности и конфликты. В связи с усилением миграционных процессов в современном мире, особое значение приобретает изучение проблем, связанных с этническими и религиозными векторами миграционной политики большинства стран. Современные миграционные процессы, независимо от типов, видов, а также причин неизменно приводят к этническим и конфессиональным изменениям в структуре населения, а также, как показал опыт последних лет, связанный с миграционным кризисом 2014-2016 годов, и к межконфессиональной напряженности. Поэтому столь важно понимание того, что баланс межэтнических и межрелигиозных взаимоотношений должен определяться культурой взаимопонимания и «взаимопринятия» для каждой из взаимодействующих сторон.  Важно понимание того, что если для «западной цивилизации характерно разделение таких областей, как религия, политика, юриспруденция», то для мусульман не существует подобного разделения, «поскольку религия, культура, судебная система и т.д. рассматриваются как единое целое» (Гаджимурадова, 2016: 3-7).

Методология и методы (Methodology and methods). Сегодня одними из динамично растущих этноконфессиональных сообществ в мире, которые проживают вне своих стран, являются мусульманские сообщества, представленные мигрантами из стран Юго-Восточной, стран Ближнего Востока и Северной Африки. В связи с этим, по меткому выражению О. Н. Четвериковой сегодня уместно говорить о «своеобразной «нации мигрантов», или «новых кочевниках» (Четверикова, 2012). Они представляют разные этносы со своими традиционными установками, но их объединяет мощный консолидирующий фактор – религия. 

В связи с этим важно отметить, что длительное время «ислам не знал никакого столкновения между религией и национальным феноменом, никакого примирения между религией и современностью» (Кожокин, 2012: 94-105). По мнению нидерландских исследователей, сегодня мусульманское меньшинство во многих странах Европы сталкивается с угрозой своей религиозной и этнической идентичности. Поэтому фактор консолидации играет большую роль в сохранении религиозной идентичности и возможности влиять на принятие политических решений (Verkuyten, Yildiz, 2010: 437).

C увеличением численности мусульманских общин и появлением анклавов наблюдаются две тенденции, одна из которых имеет интегрирующую, а другая – дифференцирующую направленность. Интегрирующая заключается в необходимости интеграции посредством включенности на всех уровнях (социальном, культурном, политическом, экономическом и т.п.) в жизнь принимающего общества, а дифференцирующая – во все более усиливающейся самосегрегации сообществ. 

В русле данного исследования можно привести выводы американских и европейских ученых о том, что интеграция иммигрантов-мусульман становится все более важным политическим вопросом в Европе и Северной Америке за последние двадцать лет из-за заметного роста числа иммигрантов-мусульман, кризиса беженцев и текущих геополитических потрясений между западными странами и политическими исламистскими группами (Liebert, Siddiqui, Goerzig, 2020).

В связи с чем, по мнению Н. Р. Жолудевой,у мигрантов, проживающих в Европе «существует два пути: подстроиться под образ жизни западного общества и принять его ценности либо попытаться интегрироваться, сохранив свою идентичность и традиционные ценности» (Жолудева, 2019: 132-137).

Вместе с тем необходимо понимание того, что «мусульманские общины формируются выходцами из разных стран, представляющими разнообразные культурные, обрядовые и местные традиции. Попадая в Европу, эти люди становятся маргиналами, существующими в ограниченном пространстве, и в силу этого взаимопроникновение их собственных культур происходит внутри самого мусульманского сообщества» (Долгов, 2019:83-103).

Научные результаты и дискуссия (Research Results and Discussion). Рост численности мусульманских общин, в основном проживающих в таких странах, как Великобритания (Юго-восточная Азия), Германия (Ближний Восток), Франция (Северная Африка), Россия (Центральная Азия), страны Северной Европы (Африка, Ближний Восток),  обеспечивается стабильным миграционным приростом и расширенным режимом их воспроизводства, для которого характерны высокая рождаемость и традиции многодетности (они сохраняются у иммигрантов-мусульман в первом и втором поколениях и в принимающих странах, третье и последующие поколения, как правило, перенимают репродуктивное поведение коренного населения). Это привело к тому, что во многих странах Европы, и в меньшей степени в России, для которой ислам является одной из традиционных религий, наряду с христианством, иудаизмом, буддизмом, сформировались значительные по численности и своему влиянию мусульманские общины. Кризис беженцев 2014-2016 годов явился катализатором еще большей обособленности этих сообществ от принимающего общества европейских стран. Точная численность мусульман еще плохо представлена, но очевидно, что мусульмане в Европе стали существенным фактором, предопределяющим демографическое развитие ключевых стран ЕС.

Сегодня в государствах ЕС проживает 447 миллионов человек. По прогнозам Евростата ожидается, что эта цифра достигнет 449 миллионов примерно к 2025 году, а затем снизится с 2030 года до 424 миллионов в 2070 году мусульманское население Европы моложе коренного. Во Франции в целом доля жителей до 20 лет составляет 21%, а среди мусульман – 33%. В Германии цифры по соответствующим показателям – 18% и 33%. Примерно так же обстоит дело и в других странах региона (Гаджимурадова, 2016). В Дании на мусульман приходится всего 3,8 % населения. Но около 10 % всех детей, рождающихся в стране, и 25 % рождающихся в столице, являются мусульманами. Все это сопровождается значительным демографическим старением населения. По прогнозам Евростата, доля людей старше 65 лет должна возрасти с 20% в 2019 году до 30% в 2070 г. В то же время ожидается неуклонное сокращение численности населения в возрасте 20-64 лет (т.е. в трудоспособном возрасте).

По прогнозам ООН, к 2050 году численность населения мира увеличится на 2 миллиарда человек – с 7,7 миллиарда до 9,7 миллиарда, а к концу столетия, несмотря на продолжающееся снижение уровня рождаемости, достигнет пиковой отметки – почти 11 миллиардов человек. В течение этого периода все больше людей по всему миру будут выбирать в качестве места проживания города, и число детей в возрасте до 5 лет будет уступать числу лиц в возрасте 65 лет и старше.

Ожидается, что половина глобального прироста населения в период до 2050 года будет приходиться лишь на девять стран: Индию, Нигерию, Пакистан, Демократическую Республику Конго, Эфиопию, Танзанию, Индонезию, Египет и Соединенные Штаты Америки (в порядке убывания численности). Численность населения стран Африки к югу от Сахары, скорее всего, удвоится, в то время как численность населения Европы, скорее всего, сократится. Европа же потеряет к этому времени столько жителей, сколько населяет Германию, Польшу, Данию, Норвегию, Швецию и Финляндию вместе взятые.

В реальности общая численность выходцев из мусульманских стран может быть выше в силу сочетания разных факторов, например, сохранении иммиграции на достаточно высоком уровне в течение всего прогнозируемого периода, а также сохранении высокого уровня рождаемости во втором и последующих поколениях иммигрантов. Темпы роста численности мусульманского населения будут существенно превышать темпы роста как немецкого населения, преимущественно христианского направления (католики, протестанты, православные; иудеи и пр.) и иммигрантов из немусульманских стран.  На этом фоне наблюдается увеличивающаяся с каждым годом рост числа мечетей.

Факты превращения методистских, лютеранских и католических церквей в мечети, имевшие место в последние годы в Берлине, Дортмунде и Мёнхенгландбахе, ярко свидетельствуют о стремительном росте ислама в Германии. Например, здание церкви Капернауми к Гамбурге и прилегающая 44-метровая башня с земельным участком были проданы в декабре 2012 г. Исламскому центру Аль-Нур, который насчитывает около 600 членов, большинство из которых арабо-мусульмане – мигранты из стран Ближнего Востока и Северной Африки. А 26 сентября 2018 года в немецком городе Гамбург открылась мечеть Аль-Нур, которая расположилась в бывшем здании евангелистской церкви Капернаум-кирхе.

И такая картина характерна не только для Германии, но и для большинства стран Западной Европы. Основой распространения ислама и расширения исламской религиозной инфраструктуры во Франции стали мусульманские общины, рост которых осуществлялся за счет иммиграции и естественного прироста. Только за период с 1990 по 2015 гг. численность иностранного (в основном, мусульманского) населения выросла с 5,9 до 7,8 млн. человек, что составляет от 8% до 10% общей численности населения страны. Определить точную численность мусульман во Франции достаточно сложно, поскольку в национальных переписях религиозная принадлежность населения не фиксируется. По косвенным оценкам на конец 2014 г. из 64,3 млн. жителей Франции около 13% составляли мусульмане. Доля мусульман из общей численности иммигрантов во Франции является самой высокой в странах ЕС и составляет 43%. За последние 40 лет численность мусульман во Франции значительно возросла, прежде всего, за счет иммиграции. Впоследствии появились потоки мигрантов из зон военных действий, политические беженцы и т.д. За счет иммигрантов только из трех крупнейших мусульманских стран (Алжира, Туниса и Марокко), не учитывая выходцев из Турции, Сенегала, Мали и, Ливана, численность иностранного населения Франции за четверть века выросла примерно на 1 млн. человек. Кроме того, во Франции родилось и выросло целое поколение детей иммигрантов, которые переселились сюда в 1960-1970-е гг. Также нужно отметить, что изменилась социально-демографическая структура мусульманской иммиграции во Франции: до наплыва беженцев в 2014-2015 гг. с преобладанием одиноких мужчин, она отличалась более семейной структурой.

Значительную роль в закреплении ислама во Франции сыграла финансовая поддержка Саудовской Аравии и Ливии во второй половине 1970-х гг. Все это привело к значительному проникновению ислама в повседневную жизнь французов. В настоящее время во Франции действует пять «соборных» (основных) мечетей (в Париже, Лионе и Марселе), а также более 1500 обычных мечетей. На Рисунке 1 видно, что число практикующих мусульман во Франции превышает число практикующих католиков.

В стране работают свыше 2000 исламских ассоциаций, религиозных и культурных центров и филиалы различных исламских политических партий и движений. В то же время (Рисунок 2) процессы религиозной трансмиссии между поколениями формируют религиозный ландшафт в долгосрочной перспективе: 91% людей, воспитанных в мусульманской семье, в дальнейшем исповедуют религию своих родителей. Устойчивость религиозных представлений и взглядов также очень сильна среди иудеев (84%), несколько меньше среди католиков (67%) и среди других конфессий христиан (69%).

Поэтому не удивительно, что в стране широко развита сеть магазинов, где торгуют халяльной продукцией, имеются национальные кафе и рестораны.