Введение (Introduction). Проблематика исследования процесса пост/де/секуляризации в светском обществе, воспроизводства религиозных и атеистических установок в молодежной среде является одной из наиболее актуальных, находясь на стыке взаимодействия двух изменяющихся субъектов – молодежи и общества, а также двух культур – светской и конфессиональной. Светская культура является источником формирования современного типа сознания, в то время как конфессиональная отвечает за воспроизводство традиционных установок. Усиление культурного и политического влияния религии в российском обществе, возвышение позиций Церкви, отмечавшееся на протяжении последних десятилетий, вносило существенные изменение в соотношение светского и религиозного в сознании современных молодых
людей.

Процессы, которыми характеризуются эти изменения, описываются в терминах пост/де/секуляризации. Этот процесс протекает неоднозначно. Изменчивость, лабильность структур сознания молодежи и ее ориентаций, а также подвижность, наблюдаемая в отношении к религии и Церкви, вносят противоречивость в формирование и воспроизводство религиозности и атеистичности. С одной стороны, институты религии заняли прочное место в системе общественных отношений; с другой стороны, интерпретировать происходящие процессы как «религиозный бум» нет существенных оснований.

Как показывают исследования, с начала 2000-х годов снижение уровня религиозности, заметный рост критицизма и, как следствие, изменение оценки роли Церкви и деятельности других традиционных религиозных организаций стали значимым трендом. Одна из причин этих изменений – идеализация религиозных организаций, высокие ожидания в их адрес в части возможностей переустройства жизнедеятельности россиян, включения в жизнь людей и оказания им помощи и поддержки. От религиозных организаций многие ждут массовой благотворительности, не обнаруживая которую, терпят разочарование.  

Вторая причина – историческая, и связана с особенностями социализации, происходившей в условиях нарушенной еще в советское время преемственности православной религиозной традиции. Даже известный религиозный ренессанс 90-х годов осуществлялся в условиях секулярных общественных отношений. Поэтому и приобщение к религиозным традициям происходило крайне противоречиво. Во всех сферах доминировало секулярное сознание. А религия приняла на себя функцию «демонстративной идентичности», как способа отразить свою национально-культурную принадлежность.

Однако нельзя не признавать, что религия продолжает играть роль нравственного ориентира, причем не только для старшего поколения, но и для определенной части молодежи. Отчасти это связано с активным духовно-нравственным поиском, присущим молодежи, но в большинстве случаев так проявляется жажда новизны. Поиск «нового» молодежью происходит во всех сферах общественной жизни, в том числе и религиозной. Движимая инновационными установками, она принимает саму идею религиозности, но это не означает следования каноническим традициям и интериоризацию ценностей, т.е. все то, что составляет основу так называемых «консервативных» конфессий. Молодое поколение переосмысливает религию и Церковь, изменяет мировоззренческие позиции в отношении взаимодействий Церкви и государства, роли и места религии в обществе, оппозиции религии и атеизма, конкретных религиозных идей и их сторонников. Причиной такого переосмысления становится несоответствие между социальной реальностью и объяснительными моделями, выдвигаемыми с религиозных позиций. Особенно это касается традиционных религий. Они не дают исчерпывающих объяснений и оправданий многим негативным явлениям и процессам общественной жизни. Обнаруживаемые недостатки настраивают молодых людей на поиск объяснительных схем и ответов на актуальные вопросы в нетрадиционных верованиях и религиозных течениях. Отсюда интерес молодежи к неохристианским религиозным течениям, эзотерике, неоязычеству, иным духовным практикам. Так религиозный интерес в молодежной среде обретает новый смысл и форму, более близкие субкультуре.

Методология и методы (Methodology and methods). Исследовательский контекст и эмпирическая база. Исследовательские рамки статьи отражают методологические и методические принципы изучения религиозности и атеистичности (показатели которых характеризуют в целом развитие или стагнацию секуляризации общественных отношений), сформулированные автором в 1990 и уточненных в 2009 годах (Кублицкая,1990: 95-103; Кублицкая, 2009: 96-107).

Основные принципы:

- главное основание дифференциации религиозного и нерелигиозного населения – наличие или отсутствие веры в существование сверхъестественных сил. Этот критерий является общим и фундаментальным показателем религиозного сознания, а показатели представления о боге и других догматах религии в  исследованиях социологами религиоведами не имеют универсального характера (Угринович, 1976), (Лопаткин, 2010: 266-272), (Гаврилов, 2005: 46-56),  (Яблоков, 1979), (Андреева, Андреева, 2010: 95-98), (Дубограй, 2007: 130-136),  (Лебедев, 2007: 87-97; Лебедев, 2020: 85-104), (Локосов, Синелина, 2008), (Гараджа, 2007), (Ивлева, Курилов, Россман, 2018: 481-493), (Чеснокова, 2005), (Мчедлов, 2005), (Возьмитель, 2007: 110-117), (Тощенко, 2016);

- при определении уровня религиозности населения можно обходиться показателями и индикаторами религиозного сознания, а при измерении степени религиозности и «воцерковленности» населения принцип необходимого сочетания показателей, определяющих религиозное сознание и поведение, остается неизменным в своей сущности;

- применяется сбалансированная система показателей, отражающая как религиозную, так и атеистическую убеждённость. Только в этом случае можно получить достоверную информацию об уровне и степени религиозности и атеистичности населения и социальных групп.

Нашими исследователями при изучении пост/де/секуляризационного процесса строго учитывается факт «латентной» атеизации населения. А также постоянно уточняются показатели атеистического, нерелигиозного сознания и поведения.

Социологический мониторинг указывает, что показатель «самооценки» в постсоветский период «заработал» у религиозного населения, так как уже нет причин скрывать свои убеждения, и в то же время он оказался недостоверным при определении нерелигиозного населения. Так как, если раньше верующие скрывали свои религиозные убеждения, то сейчас мировоззренческие позиции атеистов зачастую подвергаются остракизму.  Поэтому часть нерелигиозных респондентов при самоидентификации по отношению к религии и атеизму относят себя к группе «колеблющихся» или «затрудняются ответить», или просто уходят от ответа.

Динамика отношения к религии и атеизму определялась через эмпирические показатели самооценки изменения позиции респондента в течение жизни в оппозиционной паре терминов «верующий – неверующий». Например, мотивы религиозного участия в «воцерковленной» деятельности фиксируются с помощью номинальной шкалы с признаками, характеризующими различные причины и факторы от церковного императива и религиозной мотивации до эстетического переживания.

Эмпирические индикаторы и показатели замера проявлений религиозности на уровне поведения, содержат широкий перечень форм культовой религиозной деятельности: посещение храма (церковь, мечеть, молитвенный дом), совершение ритуальных обрядовых действий (причастие, исповедь, молитва, пост) и т.д. При этом шкалы были единообразными и отражали степень регулярности совершения подобных ритуалов ("часто", «иногда», «никогда»).

Следовательно, схема логического анализа предполагает последовательное сведение к определяемому индексу ту или иную типологическую группу («верующий», «колеблющийся», «неверующий», «атеист»). Вышеизложенные методолого-методические принципы представляют собой основу для формирования выводов о процессе пост/де/секуляризации в социальной группе молодежи, то есть уровня включенности молодежи в религиозные и секуляризационные процессы.

Направленность процесса пост/де/секуляризации московской молодежи определялась через:

1. уровень традиционной религиозности и атеистичности молодежных групп;
2. уровень «невоцерковленной», внеконфессиональной религиозности молодежи;
3. динамику пост/де/секуляризации молодежных групп;
4. включенность возрастных групп молодежи в культовую активность.

Эмпирическая база тематического анализа – результаты мониторинга социологических исследований г. Москвы, проводимых в ИСПИ ФНИСЦ РАН и ИДИ ФНИСЦ РАН с 1996 года на основе репрезентативной квотной выборки со связанными параметрами. Метод сбора первичной информации- самозаполняемый опросник. Система показателей и эмпирических индикаторов религиозности и атеистичности в постсоветский период была неизменна, что позволило фиксировать характеристики пост/де/секуляризации (религиозности-атеистичности) населения и молодежи в сравнительной перспективе.

Выбор столичного мегаполиса в качестве эмпирического объекта анализа обусловлен тем, что именно мегаполисы, в частности, столицы государств выступают эпицентром возникновения активности социальных движений различной направленности: от политических, миграционных, национальных до возможных религиозных и пр. трансформаций.

Научные результаты и дискуссия (Research Results and Discussion). Направленность процесса пост/де/ секуляризации московской молодежи. Социологический мониторинг религиозной обстановки мегаполиса ведется сотрудниками вышеуказанных академических институтов в течение 26 лет. В целом, можно говорить о «стабилизации» десекуляризации в столице. К 2021 году уровень религиозности населения практически вернулся к показателям двадцатилетней давности – 47% (1996 г. – 50%).

Отметим, что удельный вес убежденных верующих по результатам отбора эмпирических референтов продолжает снижаться с 2010 года. За эти годы степень религиозной «воцерковленности» жителей города сократилась в 2 раза.

Количественные показатели группы «колеблющихся между верой и неверием» остались на уровне 20%. Нерелигиозное население мегаполиса составляет 26% (11% – группа «неверующие» и 15% – «атеисты»).

Если среди москвичей соотношение религиозного и нерелигиозного населения к 2021 году составляет примерно 2:1, то среди молодежи в возрасте 14-29 лет – это соотношение практически паритетное: 1:1 (см. Рисунок 1).

Динамика изменения численности номинальных групп молодёжи г. Москвы в части отношения к религии за период
2008-2022 гг. приведена ниже (см. Рисунок 2 и Таблица):

За последние 14 лет уровень религиозности по показателям религиозного сознания (самоидентификация и вера в Бога и другие сверхъестественные силы: соответственно 30% и 33% соответственно) в молодежной среде упал в два раза (2008 г. – 60%; 2021 г. – 30%). Нерелигиозная молодежь «выросла» в 4 раза (группы «неверующие» + «атеисты»): 2008 г. – 8%; 2021 г. – 34%. Следует отметить, что в 2021 году в «атеисты» себя определили 24% опрошенной молодежи (см. Табл., Рис. 2).

К 2021 году 25% молодежи причислили себя к группе «колеблющихся между верой и неверием». 

Удельный вес группы «неопределившегося» населения во всех исследованных регионах России за четверть века остался на уровне 20-21%.

С 90-х гг. прошлого века при измерении уровня религиозности группы «колеблющихся» нами не причисляются к религиозному населению. Религиозные мировоззренческие позиции постоянно трансформируются и модифицируются в результате кардинального изменения во всех направлениях жизнедеятельности российского общества и, в частности, в духовно-нравственной сфере. «Промежуточное состояние» религиозного сознания характеризуется мировоззренческой неопределенностью в оценке религиозной веры и отношения к религии и религиозным организациям. Незавершенность религиозного выбора – типичная черта мировоззрения «колеблющегося».  Результаты последних мониторинговых данных Москвы показывают, что среди респондентов, идентифицирующих себя с «колеблющимися», 60% «допускают существование Бога или другой сверхъестественной силы, но не убеждены в этом» или «не верят в Бога и другие сверхъестественные силы». И пополнять религиозное население за счет «колеблющихся» вряд ли правомерно.

В 2022 году в ИДИ ФНИСЦ РАН были проведено углубленное исследование молодежных групп. Изучалась студенческая молодежь в нескольких субъектах РФ. Среди опрошенной молодежи московских ВУЗов (МГУ, МГИМО, РГСУ, ИПЭЭ РАН и др.) с неполным и высшим образованием показатели секуляризации (с использованием вышеизложенных методолого-методических принципов) еще выше: верующие – 27%, «колеблющиеся» – 23%, неверующие – 16%, атеисты – 26%. Нерелигиозная молодежь с высшим образованием «перекрывает» религиозную на 15%.

Таким образом, можно фиксировать, что продолжается отрицательная динамика десекуляризации или, иными словами, восстанавливается процесс секуляризации молодежи и населения мегаполиса в целом.

Возвращаясь к эмпирическим результатам пост/де/секуляризационного процесса, отметим, что схема социологического анализа для более полной характеристики молодого поколения предполагала рассмотреть три возрастные молодежные группы (14-18 лет, 19-24 года, 25-29 лет).

Уровень религиозности внутри изучаемых молодежных групп в Москве распределился между 2018 и 2021 году соответственно следующим образом:

1. 32-26% верующих среди молодежи 14-18 лет;
2. 43-9% верующих среди молодежи 19-24 года;
3. 65-34% верующих среди молодежи 25-29 лет.

Религиозность за четыре года понизилась в каждой возрастной группе.  Тенденция сохраняется: чем старше возрастная группа, тем выше уровень религиозности.

В группе «колеблющихся между верой и неверием» - обратно пропорциональную зависимость: чем моложе респондент, тем в большей степени у него незавершённость религиозного выбора. Сегодня типичной чертой мировоззрения «колеблющегося» является «промежуточное состояние» религиозного сознания:

1. 39-26% «колеблющихся» в возрасте 14-18 лет;
2. 21-24% «колеблющихся» в возрасте 19-24 лет;
3. 13-22% «колеблющихся» в возрасте 25-29 лет.

 Среди возрастных молодежных групп более секуляризирована средняя молодежная группа (в основном состоящая из студентов). Более трети этой группы нерелигиозная:

1. 24-33% нерелигиозная молодежь в возрасте 14-18 лет;
2. 30-36% нерелигиозная молодежь в возрасте 19-24 лет;
3. 13-33 % нерелигиозная молодежь в возрасте 25-29 лет.

Показатели «воцерковленности» верующей молодежи всех возрастных групп значительно «отстает» от старшего поколения. Показатели и индикаторы: частота и религиозная мотивация включенности в различные религиозные ритуалы, обряды и праздники. Мотивы участия в религиозных обрядах и праздниках очень разнообразны. По религиозным мотивам совершают обряды от 8% в младшей возрастной группе до 19% – старшей. В большинстве случаев мотивы увязаны с семейными, родственными и национальными традициями. Об этом свидетельствуют следующее распределения ответов: «совершаю обряды по традиции, потому что у нас так принято (в семье, у родственников)» – от 61% до 35% соответственно; «эти обряды являются национальными традициями» – от 61% до 46%. Таким образом. чем моложе москвич, тем чаще его участие в религиозных праздниках имеет общекультурную направленность.

За 4 года на 6% во всех молодежных возрастных группах снизилась активность в постоянном совершении молитв: в 2008 году с 11-13% до 5-7% в 2021 году. Почти по всем показателям культового поведения за эти годы (исповедь, причащение, посты) религиозная активность упала до уровня статистической погрешности (1-4%). Частое посещение храмов (церковь, мечеть, молитвенный дом) у молодежи всех возрастных групп в 2021 году зафиксировано на уровне 6-7%.

Вполне закономерно, что население мегаполиса (26% от опрошенных) чаще участвуют в культовых ритуалах (обрядах и праздниках) по религиозным мотивам («необходимость выполнения религиозных предписаний», «поддержание регулярного религиозного взаимодействия с сообществом единоверцев») по сравнению с молодежью. Тем не менее, остальные показатели религиозного поведения практически совпадают со старшей возрастной молодежной группой.

Динамику снижения уровня религиозности москвичей по методолого-методическим принципам подтверждают эмпирические характеристики самооценки молодых респондентов при ответе на вопрос: «Изменялось ли Ваше отношение к религии и атеизму на протяжении жизни?»   В 2021 году 5% молодых москвичей отметили индикатор: «Был неверующим, стал верующим» и 21% молодежной группы (14-29 лет) изменили свою мировоззренческую позицию в пользу атеизма: «Был верующим, стал неверующим».

На основании изложенного социологического материала можно делать выводы не только о снижении уровня традиционной религиозности, но и степени «воцерковленности» молодежи мегаполиса, характеризующейся, прежде всего, низкой культовой активностью, которая не превышает среди молодежи 7-8%. Религиозная активность населения в целом – на уровне 10-11%. Было определено, что самые распространённые мотивы проявления культовой деятельности обусловлены не религиозными, а этнокультурными факторами.

Следовательно, результаты мониторинговых социологических данных продолжают показывать постепенное снижение уровня религиозности и «воцерковленности» не только молодого поколения, но и населения столичного мегаполиса.

Внеконфессиональные религиозные ориентации молодежи московского мегаполиса. Социологические исследования, проведенные сотрудниками ИСПИ ФНИСЦ РАН и ИДИ ФНИСЦ РАН в последние годы в мегаполисе выявляют определенную часть среди населения и, в частности, молодежи, которую можно отнести к «внеконфессиональным» верующим. Значительная группа молодых москвичей, отвечая на вопрос принадлежности к какой-либо конфессии, отметили индикатор: «Верю в существование сверхъестественных сил, но ни к какой Церкви не принадлежу». Динамика роста религиозной «невоцерковленной», «внеконфессиональной» молодежи за пять последних года увеличилась на 16%. Так, в 2017 году на данный показатель религиозного сознания ответило 14% молодежи московского мегаполиса, а в 2021 году – 30% (Рисунок 3). Именно «внеконфессиональные» верующие, в первую очередь, проявляют интерес к восточным религиям, новым религиозным и мистическим учениям и практикам.

Во времена глобальных цивилизационных кризисов, связанных с политическими, религиозными и общественными потрясениями, серьезными изменениями всемирной экономики, происходят, как мы уже отмечали, активный интерес молодежи к внеконфессиональным религиям, нетрадиционным религиозным, оккультным, мистическим учениям. Отметим, что распространение нетрадиционных религий в молодежных субкультурах, проникнутых религиозно-мистическими настроениями, способствует всесторонней трансформации социальной жизнедеятельности, в том числе потребностей и интересов молодого поколения.