Введение (Introduction). Современная демографическая ситуация, сложившаяся в России, оценивается отечественными учеными-демографами как критическая (Рязанцев, Архангельский, Воробьёва, 2020; Щербакова, 2024). По данным Росстата, суммарный коэффициент рождаемости в России в 2024 году составил 1,41, что существенно ниже простого воспроизводства населения. Это самый низкий показатель с 2006 года.

Одной из ключевых причин демографического кризиса, согласно исследованиям, является фундаментальная трансформация, происходящая в последние полвека в сфере семейных отношений и рождаемости. Эти изменения стали результатом развития современных ценностей и стремительного прогресса в социальных и технологических областях. (Inglehart, Welzel, 2005).

Наиболее распространенная теория «ценностных сдвигов» или теория «второго демографического перехода», объясняет происходящие изменения появлением таких ценностей общества как индивидуализация, свобода выбора, цифровизация и глобализация (Lesthaeghe, Neels, 2002; Kaa, 2010). Эти факторы приводят к снижению ценности семьи в обществе. Брак становится одной из множества жизненных альтернатив, наряду с такими индивидуализированными ценностями, как самореализация и саморазвитие.

По мнению З. Баумана, именно индивидуализация является одним из основополагающих социокультурных факторов, обуславливающих трансформацию семейно-брачной установки, так как «комфорт» и «удобство» проживания в одиночку является камнем преткновения в выборе партнера для совместной жизни и для вступления в брак (Бауман, 2005). П. Сорокин так же отмечает, что основной потребностью, идеалом и установкой современного человека являются удовлетворение собственных потребностей, получение удовольствия от жизни, достижение комфорта, материального достатка, ориентация только на собственное мироощущение. Таким образом, семья и брак не вписываются в представления о счастливой жизни человека (Сорокин, 1997).

О кризисе института семьи говорят и отечественные учёные, придерживающиеся консервативно-кризисной парадигмы. В своих работах они отмечают переход от многодетной традиционной семьи к нуклеарной и чаще бездетной (Антонов, 1998; Синельников, 2008: 11). Представители данной парадигмы рассматривают такие кризисные явления, как добровольное безбрачие, негативное отношение к заключению брака, нейтральное восприятие развода и другие негативные изменения, как факторы, в разной степени влияющие на снижение рождаемости и брачности (Безрукова, 2010; Дементьева, 2014; Артамонова, Митрофанова, 2018).

Результаты исследования Росстата демонстрируют, что с 2000 года в России наблюдается рост числа неофициальных браков. По данным на 2022 год, около 40% пар не зарегистрировали свои отношения официально. Наблюдается тенденция к повышению возраста вступления в брак. Так, если до 1994 года средний возраст вступления в первый брак у женщин составлял 16,6 лет, а у мужчин – 22,7 лет, то к 2022 году он увеличился на 8,4 года у женщин и на 4,9 года у мужчин. Средний возраст рождения первого ребенка также вырос на 7 лет и на 2022 год составил 26,7 лет. 

По результатам опроса ФОМа в 2023 году, порядка 25% взрослых россиян не имеют детей, 27% имеют одного ребенка, 35% – двух. Лишь 14% опрошенных оказались многодетными родителями.

Таким образом, происходящая трансформация института семьи выражается в смещении от традиционной модели семьи, где брак и создание семьи, воспитание детей являлись первостепенными целями, к новой модели, для которой характерны ценности собственного благополучия, индивидуализация и в конечном счете отказ от брака и рождения детей.

Одной из причин, способствующих таким изменениям, ученые называют процесс секуляризации – ослабления влияния религии, являющейся одним из источников семейных ценностей и норм. Играя значительную роль в ориентации и ценностях личности, религия влияет на выбор партнера для брака, представления о роли мужчины и женщины в семье, понимание семейных обязанностей и ценностей. Результаты ряда исследований подтверждают, что религиозность, способствует укреплению семьи и рождению детей формируя более традиционные взгляды на брак и семейную жизнь (Загирова, 2017; Топчиев, 2020; Захаров, Чурилова, 2022; Калачикова, Козлова, Архангельский, 2022; Забаев, Кострова, 2023). Исходя из этого, некоторые авторы предполагают, что сегодня возможности для выхода из кризиса семьи могут быть связаны с сохранением и укреплением религиозных ценностей (Сушко, Васенина 2019: 123; Каргина, 2024:4-10).

В тоже время, в условиях секуляризации, взаимосвязь между религией и семьей становится менее очевидной. Сторонники теории секуляризации объясняют это тем, что в современном мире религия становится отдельной сферой, которая перестаёт оказывать значительное влияние на другие области жизни (Regnerus, 2020). Несмотря на то, что религиозные нормы оказывают влияние на жизнь верующих людей, учитывая небольшое количество верующих в современном обществе, эти нормы не распространяются на всё общество в целом. Это затрудняет анализ их влияния. (Алексеева, 2023; Пруцкова, 2013). 

В 2023 году, согласно данным ВЦИОМ, число людей, которые относят себя к той или иной религии, уменьшилось, а количество тех, кто не причисляет себя ни к одной конфессии, возросло. В исследовании Кублицкой Е.А. и Назарова М.М. также прослеживается подобная тенденция: за последние пять лет число верующих заметно сократилось, в то время как количество людей, которые колеблются между верой и неверием, не относят себя ни к какому вероисповеданию и являются верующими, но не идентифицируют себя с конкретной конфессией, значительно возросло (Кублицкая, Назаров, 2019).

Что касается возраста, то среди молодых людей от 18 до 24 лет только 29% назвали себя верующими, больше всего встречается тех, кто считает себя неверующим человеком (42%), являются верующими, но к какой-либо конкретной конфессии себя не относит (8%), колеблюсь между верой и неверием – (10%).

Однако, несмотря на общую тенденцию снижения религиозности, значительная часть молодых людей всё же причисляет себя к последователям той или иной религии и придерживается определённых религиозных правил, которые могут способствовать укреплению семейных ценностей (Сушко, Васенина 2019: 128). В связи с этим, в условиях демографического кризиса, вопрос о влиянии религиозности молодёжи на их брачно-семейные установки приобретает особую актуальность.

Таким образом, определив ключевую проблему, связанную с уменьшением значимости традиционных ценностей в контексте брачно-семейных взглядов молодых людей, и выявив один из наиболее ресурсных способов влияния на них — религиозность, авторы настоящей статьи ставят перед собой цель проанализировать, как религиозность влияет на брачно-семейные установки современной молодежи. Для достижения поставленной цели в апреле 2024 года было проведено социологическое исследование с использованием метода анкетного опроса.

Методология и методы исследования (Methodology and methods). Проблематика влияния религиозности на брачно-семейные установки широко представлена в пространстве научного дискурса и исследовательской повестки. Особую роль в формировании методологии изучения брачно-семейных установок играют работы отечественных авторов, посвященные социологии семьи (Антонов, 1998; Голод, 1996; Синельников, 2008).

Брачно-семейные отношения и установки являются предметом исследований таких авторов, как О. Н. Безрукова (Безрукова, 2010), Е. В. Волченкова, О. А. Воронина (Волченкова, Воронина, 2016), И. Ф. Дементьева (Дементьева, 2014), А. Я. Артамонова, Е. С. Митрофанова (Артамонова, Митрофанова, 2018), Т. К. Ростовская, А. А. Шабунова, О. Н. Калачикова (Ростовская, Шабунова, Калачикова, 2023), В. М Карпова (Карпова, 2019) К. Р Семенцова, 2022). В контексте изучения религиозности, важными являются исследования Е. А. Кублицкой (Кублицкая, 1990), С. Д. Лебедева (Лебедев, 2005), Ю. Ю. Синелиной (Синелина, 2013), С. Б. Филатова и Л. Н. Лункина, (Филатов, Лункин, 2005), В. Ф. Чесноковой (Чеснокова, 2005) и других исследователей.

Особый интерес для данного исследования представляют работы, посвященные анализу влияния религиозного фактора на брачно-семейные отношения и установки. Данной теме посвящены исследованиях П. А. Алексеевой, (Алексеева, 2023), М. С. Топчиева (Топчиев, 2020), Э. М. Загировой (Загирова, 2017), С. Захарова, Е. Чуриловой (Захаров, Чурилова, 2022), О. Калачиковой, О. Козловой, В. Архангельского (Калачикова, Козлова, Архангельский, 2022), В. А. Сушко, И. В. Васениной (Сушко, Васенина, 2019), Е. В. Пруцковой, И. В. Павлюткина, О. Н. Борисовой (Пруцкова, Павлюткин, Борисова, 2023) и других.

Обобщив основные теоретические аспекты указанных работ в рамках социологии семьи, брачно-семейные установки можно определить, как сформировавшееся потенциальное или реальное отношение, желание и готовность к вступлению в брак и созданию семьи, в том числе рождению детей (позитивное или негативное). Поскольку основными составляющими брачно-семейной установки являются брак, семья и родительство, а её структура включает когнитивный, эмоционально-оценочный и поведенческий компоненты, в исследовании были выделены следующие ключевые переменные:

- представления и знания о брачно-семейных отношениях, включающие понимание ролей мужа и жены в семье, обязанностей родителей по отношению к детям, а также знание законов и норм, регулирующих эти отношения;

- эмоциональное отношение к различным видам и типам семейно-брачных отношений, включающее предпочтения в выборе партнёра для брака, отношение к семейным ценностям и традициям, восприятие семейных ролей и оценку степени удовлетворённости семейной жизнью;

- готовность реализовывать и поддерживать определенные модели семейно-брачных отношений, склонность следовать традиционным или современным моделям.

Для каждой из переменных были разработаны соответствующие показатели и индикаторы, которые легли в основу первого блока вопросов анкеты.

Эмпирическим объектом исследования выступила московская молодежь. Стоит отметить, что в настоящее время в научной среде нет конвенционального определения возрастных границ молодежи. Согласно законодательству Российской Федерации, молодежь включает людей от подросткового до молодого взрослого возраста, от 14 до 35 лет. Однако при изучении религиозности и брачно-семейных установок нецелесообразно рассматривать в качестве эмпирического объекта всех молодых людей, входящих в данную демографическую группу. На наш взгляд, более эффективным подходом будет разделить молодежь на три возрастные группы: от 14 до 17 (возраст подростков); от 18 до 28 (возраст студенчества); от 29 до 35 (возраст старшего поколения молодежи). Каждая из этих групп обладает уникальными семейно-брачными установками и имеет свои особенности в уровне и в проявлении религиозности. В рамках данного исследования, представляется более целесообразным изучение влияния религиозной идентичности на брачно-семейные установки молодежи в возрасте от 18 до 28 лет, т.к. именно в этот период у молодых людей формируются базовые представления о браке и семейных ценностях. 

В силу ограниченности ресурсов было решено провести пилотное выборочное исследование. В качестве вида выборочного отбора применялся пропорциональный сертификационный метод отбора, с выделением страт по полу и возрасту. Была использована системная типологизация, отбор двух групп респондентов с разным уровнем религиозности: «религиозные» и «нерелигиозные».

Под религиозностью в данном исследовании понимается характеристика сознания и поведения отдельных людей, их групп и общностей, верующих в сверхъестественное и поклоняющихся ему.

Религиозность не может быть охарактеризована или объяснена одним единственным аспектом, а содержит несколько взаимосвязанных и взаимодействующих измерений или изъяснений. Религиозность включает не только веру в высшую силу или божественного существа, но и другие аспекты, такие как ритуалы, обряды, моральные ценности, этику, социальные отношения, духовный рост и переживания. Каждый из этих аспектов составляет отдельное измерение религиозности, причем все они влияют и взаимодействуют друг с другом, формируя полноценную религиозную практику и опыт (Филатов, Лункин, 2005; 35-45).

Для выявления уровня религиозности респондентов в исследовании использовалась следующая система индикаторов религиозности, которая нашла отражение во втором блоке вопросов анкеты:

1) религиозная самоидентификация (вера в Бога, богов или сверхъестественные силы);

2) конфессиональная самоидентификация (соотнесение себя с определенным вероучением и системой взглядов, относящихся к нему);

3) религиозное знание (знание основ вероучения, основных догматов);

4) религиозные практики (молитвы, посещения богослужений, соблюдение религиозных праздников и т. д.).

В зависимости от ответов
респондентов на вопросы анкеты, они были отнесены к одной из двух групп: «религиозные» (называют себя верующими, относят себя к приверженцам определенной конфессии, знают основы вероучения и придерживаются культовых традиций хотя бы раз в месяц); «нерелигиозные» (определяют себя как атеисты, либо как верующие, но не соотносят себя ни с одной религией, не знают основ вероучений, придерживаются культовых традиций не чаще нескольких раз в год).

Всего было собранно 516 анкет. После проверки соответствия критериям, позволяющим отнести респондентов к той или иной группе, и учета половозрастного соотношения, было отобрано по 200 участников в каждом кластере. Таким образом, общий объем выборки составил 400 человек, что, на наш взгляд, является достаточным для выявления взаимосвязи между религиозностью и брачно-семейными установками. Расхождение между долями страты в выборочной и генеральной совокупностях составило не более 3%, которое, в рамках настоящего исследования, мы приняли за незначительное.

Основной гипотезой исследования являлось предположение, что верующая молодежь имеет более традиционные установки на брак и создание семьи, чем молодые люди не исповедующие религиозные убеждения. Для ее проверки были выдвинуты следующие гипотезы-следствия:

•  верующий молодой человек в большей степени не одобряет такие формы отношений как однополые отношения, свободные союзы, незарегистрированный брак, по сравнению с неверующим;
•  верующий молодой человек в большей степени ориентирован на вступление в брак и рождение детей в более раннем возрасте, по сравнению с неверующим;
•  верующий молодой человек в большей степени желает завести двух и более детей, по сравнению с неверующим.

Научные результаты и дискуссия (Research Results and Discussion). Прежде всего следует отметить, что исследование наиболее значимых для респондентов ценностей показало, что для большинства из них, как верующих, так и неверующих ценность семьи является значительной. 84% верующих респондентов и 67% неверующих назвали создание семьи одной из приоритетных жизненных стратегий. Из других вариантов ценностей верующие респонденты так же отметили веру, друзей, здоровье, справедливость, а неверующие респонденты отметили материальные ценности, независимость, самореализацию, друзей. Таким образом, семья как ценность не утратила своего значения для молодежи и остаётся в числе наиболее приоритетных. Для верующей молодежи семья остается на первом месте в иерархии жизненных ценностей, а для неверующей уже на втором.

Для проверки первой гипотезы-следствия респондентам был задан ряд вопросов об отношении к традиционным и нетрадиционным формам семейных отношений и к различным явлениям семейной жизни.

Анализ ответов респондентов показал, что группа верующих респондентов больше придерживается традиционных взглядов на семью и не одобряют такие формы отношений, как однополые браки (94%), свободные отношения (82,5%) и незарегистрированные браки (71%). В то же время, вторая группа респондентов более открыта к нетрадиционным формам отношений. Например, 35% из них поддерживают однополые браки, 46% – свободные отношения, а 62,2% – незарегистрированные браки.

Что касается взглядов на определённые аспекты семейной жизни, то верующие респонденты выразили большее неодобрение следующим явлениям: аборт (79,5%), чайлдфри (76%) и рождение детей вне брака (61,5%). Среди неверующих респондентов наибольшее неодобрение вызвали другие аспекты: выбор родителями будущего супруга/супруги (87,5%), отсутствие интимных отношений до брака (74%) и аборт (56%).

Сопоставление ответов двух групп респондентов показывает, что среди верующих респондентов на 43% выше неодобрение рождения детей вне брака, на 22% выше неодобрение явления «чайлдфри» и на 23,5% выше неодобрение абортов, чем среди неверующих респондентов.

Верующие респонденты в большей степени поддерживают традиционное распределение ролей в семье, когда мужчина является главным во всех ключевых вопросах, а женщина занимается рождением и воспитанием детей. Среди неверующих респондентов больше тех, кто не согласен с таким распределением ролей. Они больше склоняются к эгалитарной (партнёрской) модели семейных отношений, в которой оба супруга имеют равные права и несут равную ответственность за благополучие семьи.

Таким образом, молодежь, которая придерживается религиозных убеждений, в большей степени привержена традиционным семейным ценностям и взглядам, чем те, кто не религиозен. На рисунке 3 отображено, что среди верующей молодежи на 30% выше неодобрение нетрадиционных форм отношений, чем среди неверующей.

 Между исследуемыми признаками имеется статистически значимая взаимосвязь, для этого был использован критерий Хи-квадрат Пирсона. Значение критерия χ2 составляет 42,2, а значение p равно 0,001. Уровень значимости p меньше 0,05, что указывает на то, что различия между исследуемыми признаками статистически значимы. Следовательно, у нас есть все основания отвергнуть нулевую гипотезу о том, что взаимосвязи между признаками не существует, и принять альтернативную гипотезу о наличии взаимосвязи. В связи с этим, гипотеза о том, что среди верующей молодежи выше неодобрение нетрадиционных форм отношений, подтверждается.

Далее, чтобы проверить вторую гипотезу следствия, мы задали респондентам несколько вопросов о желаемом возрасте вступления в брак и рождения детей. Из ответов на данные вопросы было получено, что среди верующих респондентов порядка 32% хотели бы вступить в брак в возрасте от 18 до 21 года, 39,5% – от 22 до 25 лет, 17% хотели бы вступить в брак от 26 до 29 лет, от 30 до 35 лет – 7,5%, после 35 лет – 2,5% и лишь 1,5% не считают необходимостью вступление в брак.

Среди неверующих респондентов лишь 19% хотели бы вступить в брак в возрасте до 21 года, 24,5% от 22 до 25 лет и 34% от 26 до 29 лет. Порядка 15% хотели бы вступить в брак в возрасте от 30 до 35 лет и 4,5% после 35 лет. Не считают брак необходимостью 3% респондентов. Таким образом, наиболее предпочтительный возраст вступления в брак среди верующих респондентов – от 22 до 25 лет, а среди неверующих – от 26 до 29 лет.

Следует отметить, что респонденты обеих групп указывали на необходимость выполнения множества задач до вступления в брак. В частности, 33% хотели бы найти работу по специальности, 22% – завершить обучение, 15% – получить профессию, 13% – обзавестись жильём. Среди других вариантов, которые составили менее 10%, можно выделить открытие собственного бизнеса, путешествия и качественный отдых. Таким образом, вне зависимости от религиозной идентификации молодые люди ставят свой брак в зависимость от дополнительных условий, прежде всего, материальных. Можно предположить, что это одна из причин увеличения возраста заключения брака.

В ответах на вопрос о влиянии религии на выбор брачного партнёра ожидаемо обнаружились существенные различия. Если среди неверующих респондентов, религиозная принадлежность будущего супруга не имеет большого значения, то среди верующих респондентов 64% не готовы заключить брак с представителем другой религии и еще 18% готовы рассмотреть такой вариант после тщательного анализа всех обстоятельств.

Анализ ответов респондентов о возрасте, подходящем для рождения детей, показал, что среди тех, кто не придерживается религиозных убеждений, наиболее предпочтительным является период с 26 по 29 лет (34%), а также возраст от 22 до 25 лет (24,5%). Для верующих респондентов наиболее подходящим возрастом рождения детей является возраст от 22 до 25 лет (35,5%), а также от 18 до 21 года (30%).

 На Рисунке 6 представлено подтверждение второй гипотезы. Среди верующей молодежи на 28% больше тех, кто ориентируется на ранний брак, чем среди неверующей, и на 30,5% больше тех, кто ориентируется на раннее рождение детей, чем среди молодежи, не исповедующей религиозных убеждений. Таким образом, религиозность влияет на ориентацию на ранний брак и рождение детей.

Между исследуемыми признаками имеется статистически значимая взаимосвязь, для этого был использован критерий Хи-квадрат Пирсона. Значение критерия χ2 составляет 69,2, а значение p равно 0,001. Уровень значимости p меньше 0,05, что указывает на то, что различия между исследуемыми признаками статистически значимы. В связи с этим, гипотеза о том, что среди верующей молодежи выше ориентация на ранний брак и ранее рождение детей, подтверждается.

Для подтверждения третьей гипотезы следствия мы задали респондентам несколько вопросов о желаемом количестве детей. 

Проанализировав ответы респондентов, было выявлено, среди тех, кто не придерживается религиозных взглядов, наиболее благоприятным и планируемым числом детей является один (47%) и двое детей (31,5%), причем не хотели бы иметь детей 5,5%. Среди верующих – хотели бы двух (39%) и трех и более детей (36,5%). Таким образом, верующие респонденты демонстрируют более активные позиции в отношении деторождения.

На Рисунке 8 представлено доказательство гипотезы №3. Среди молодых людей, которые разделяют религиозные взгляды, на 28% больше тех, кто хотел бы иметь более двух детей, чем среди молодёжи, не придерживающейся религиозных убеждений. Таким образом, связь между числом планируемых детей и религиозностью присутствует.

Между исследуемыми признаками имеется статистически значимая взаимосвязь, для этого был использован критерий Хи-квадрат Пирсона. Значение критерия χ2 составляет 33,1, а значение p равно 0,001. Уровень значимости p меньше 0,05, что указывает на то, что различия между исследуемыми признаками статистически значимы. В связи с этим, гипотеза о том, что среди верующей молодежи выше желание завести двух и более детей, чем среди неверующей, доказана.

Таким образом, все гипотезы следствия доказаны, что свидетельствует о корректности гипотезы-основания. Молодежь, исповедующая религиозные убеждения, имеет более традиционные установки на брак и создание семьи по сравнению с теми, кто не разделяет религиозных воззрений.