Одинокие отцы в России: социальное положение и проблемы
Aннотация
Представленная статья посвящена обзору теоретико-методологических подходов к одинокому отцовству в зарубежной и российской научной литературе, анализу статистико-демографических данных о распространённости отцовских семей в России, изучению причин формирования неполных отцовских семей, социального положения и проблем одиноких отцов на основе контент-анализа нормативных правовых документов, материалов сетевых сообществ в социальных медиа и публикаций СМИ. В статье показано, что на современном этапе происходит диверсификация семейных структур, в том числе рост доли неполных отцовских семей, которые расширяют традиционные гендерные и отцовские роли мужчин за счёт появления новых идентичностей единственного воспитателя, единственного лица, осуществляющего уход за детьми, в дополнение идентичности главы семьи и кормильца. Обоснована целесообразность внесения дополнений в национальный стандарт РФ «Социальное обслуживание население. Термины и определения», уточняющих понятия «одинокий отец», «одинокий родитель», «единственный родитель», «лица, воспитывающие детей без матери». Анализ специфики причин формирования неполных отцовских семей, проблем, с которыми они сталкиваются, социальной инфраструктуры поддержки одиноких отцов показал необходимость разработки нового национального стандарта «Социальное обслуживание населения. Социальные услуги мужчинам», включающего в себя объем и характер социальных услуг одиноким отцам. Сделан вывод о необходимости унификации деятельности социальных учреждений в части работы с одинокими отцами, обучения сотрудников социальных учреждений, работающих с семьями, современным стандартам, инструментам и методам работы, учитывающим особые потребности и проблемы отцовских семей и детей.
Ключевые слова: неполные семьи, отцовские семьи, одинокое отцовство, инфраструктура социальной поддержки, сетевые сообщества одиноких отцов, алименты, бедность неполных семей
Ведение (Introduction). Исследование неполных семей в современных обществах является одной из актуальных социологических тем не только в контексте трансформации семьи как института, но и как одно из важнейших направлений изучения социальной стратификации и неравенства, поскольку именно неполные семьи чаще подвержены риску бедности. Имеющаяся дифференциация в уровне жизни, ресурсов и инвестиций в детей в полных семьях и семьях с одним родителем формируют разницу в качестве человеческого капитала, жизненных шансах и закладывают основы будущего социального неравенства. Структура семьи приобретает важный контекстуальный признак, определяющий объективное и субъективное благополучие родителей и детей. На риски деформированных фамильных и репродуктивных установок неполных семей, способствующих демографической неустойчивости указывали Т. К. Ростовская, О. Д. Натсак (Ростовская, Натсак, 2024: 4).
В научной литературе большое внимание уделяется монородительским практикам женщин, и неполная семья преимущественно ассоциируется с женщиной, одиноко воспитывающей детей, поскольку в статистическом измерении подавляющая часть неполных семей возглавляются именно женщинами. В меньшей степени изученными, но не менее важными научными проблемами являются феномены одинокого отцовства и нерезидентного отцовства после распада брака. Обращение исследовательского внимания к этим вопросам актуализируется возросшей важностью темы ответственного и вовлечённого отцовства в контексте повышения статуса мужчины в семейной сфере (См.: Ростовская, 2023 (b): 159). В этом контексте не случайным является разработка членами Научного Совета «Демографические и миграционные проблемы России» при Отделении общественных наук РАН «Стратегии действий по сбережению мужчин и поддержке ответственного отцовства» (Ростовская, 2023 (c):169; Ростовская, 2023(а): 40).
Объектом представленого исследования выступают одинокие отцы, предметом – социальное положение и ключевые проблемы, с которыми они сталкиваются в родительских практиках.
Целью исследования явилось анализ социального положения и проблем современных одиноких отцов в России. Достижение указанной цели требовало решения следующих исследовательских задач: анализ статистико-демографических данных о распространённости и причин формирования отцовских семей; обзор подходов к неполным семьям и одинокому отцовству в зарубежной и российской научной литературе; анализ
законодательства для определения социально-правового положения одиноких отцов; изучение социальной инфраструктуры поддержки одиноких отцов; выявление проблем одиноких отцов путём контент-анализа пабликов в социальных медиа, формирующих сетевые комьюнити одиноких отцов, материалов СМИ и онлайн-ресурсов.
Основные гипотезы исследования: одинокое отцовство становится всё более распространяющимся социальным явлением, а отцы как единственные родители, осуществляющие уход и воспитание детей, сталкиваются с комплексом социально-экономических, социально-психологических проблем, свойственным семьям с неполной структурой, однако существуют и специфические трудности совмещения роли отца и матери в силу устоявшихся норм гендерного уклада. Институционализация социально-правового положения одиноких отцов не завершена в полной мере, именно этим фактом объясняется гендерные асимметрии в социальной инфраструктуре поддержки одиноких родителей.
Методология и методы (Methodology and methods). В подготовке статьи были использованы методы описания и анализа демографических данных, методы контент-анализа документов, социальных медиа, СМИ.
Информационной базой статьи стали материалы Всероссийских переписей населения 2002, 2010, 2020 гг. В качестве правовых источников были использованы законы и нормативные правовые акты РФ в сфере труда, семьи и социальной поддержки населения, нормативные технические документы РФ о национальных стандартах оказания социальных услуг.
Эмпирической основой статьи послужили жизненные истории одиноких отцов (# 39), отражённые в 9 интервью, опубликованных в российских СМИ и в сетевых ресурсах, в том числе. региональных в 2009-2022 гг. Объектом анализа также стали сообщества в социальных медиа ресурсы, аудиторией которых является целевая группа одиноких родителей.
Обзор подходов к неполным семьям и одиноким отцовским практикам в зарубежной и российской научной литературе. В научной литературе достаточно полно представлено работ, которые сосредоточены на различиях в социально-экономическом, социально-психологическом положении полных и неполных семей, последствиях воспитания детей в семьях, в которых ядро составляют мать и дети. Как правило, бедность, социальная уязвимость, низкий уровень субъективного благополучия и самооценки здоровья родителей и детей, склонность детей к девиантному поведению связываются, прежде всего, со структурой семьи, а именно, с неполной семьей.
Необходимость изучения неполных семей связана с отрицательным влиянием пребывания в них на текущее и будущее социальное благополучие детей. Британские ученые К. Кирнан, С. Кроссман и А. Фимистер, исследовавшие разные типы семей и вопросы неравенства, полагают, что дети, родившиеся и выросшие в неполных семьях, сталкиваются с самым неравным началом жизни, а структура семьи в раннем детстве является сильным предиктором когнитивного развития и последующей успеваемости в школе, указывает на центральную роль семьи в определении образовательного благополучия детей (Kiernan, Crossman, Phimister, 2024: 6671). Развод не только снижает экономическое и психологическое благополучие родителей, но и уменьшает ресурсы, необходимые их детям для получения образования (там же).
Однако есть и другие точки зрения, согласно которым, например, в самооценках здоровья и благополучия детей, первичен психологический климат в семье, а не фактическая её структура (Herke, Knöchelmann, Richte, 2020). В связи с тем, что структура семьи, прежде всего, определяет её ресурсы, преобладающим теоретическим подходом является рассмотрение неполной семьи как наиболее подверженный риску бедности тип семьи.
Одинокое родительство вне зависимости от пола родителя исследователи склонны связывать с такими социально-демографическими характеристиками, как уровень образования. П. Дж. Смок, Р. Шварц считают, что высокообразованные индивиды чаще вступают в брак, чаще ведут совместное проживание, которое приводит к браку, реже разводятся, в их семьях меньше нестабильности и рождаемости вне брака (Smock, Schwartz, 2020: 20).
Значимым дифференцирующим признаком является также пол одинокого родителя. Исследований, посвящённых родительским практикам одиноких отцов, сравнению отцовских и материнских неполных семей значительно меньше, чем работ, анализирующих разные аспекты формирования и функционирования неполных семей в целом. Отличаются ли отцы-одиночки от матерей-одиночек, существуют ли специфические проблемы неполных семей, детерминированных полом одинокого родителя? Рассмотрим с этой позиции современные зарубежные и российские исследования.
Немецкие ученые Э. Гейслер, М. Крейенфельд, задаваясь вопросом о том, почему одиноким матерям живётся хуже, чем одиноким отцам, провели сравнительный гендерный анализ зависимости одиноких родителей от социальных пособий на основе данных микропереписи населения 2007 и 2012 гг. С помощью метода бинарной логарифмической регрессии было выявлено, что риск получения социального пособия среди одиноких отцов ниже, чем среди одиноких матерей по причине того, что одинокие отцы имеют более высокий уровень образования, трудовых доходов (Geisler, Kreyenfeld, 2019: 61, 77).
О том, что отцы-одиночки, как правило, живут лучше матерей-одиночек с точки зрения дохода, при этом они часто не имеют права на получение государственной помощи, доступной матерям-одиночкам, сообщает А. Изтаева, исследовавшая положение отцов-одиночек в США до и во время эпидемии COVID-19 (Iztayeva, 2021: 2). В США матери-одиночки чаще участвуют в программах государственной помощи, чем отцы-одиночки, а многие отцы-одиночки рискуют остаться без средств к существованию. Выполнение отцами функций содержания и заботы в этой стране осложняются тем, что отсутствуют национальная политика в отношении работы и семьи, универсальная система медицинского обслуживания, всеобщее социальное страхование и минимальные стандарты в отношении отпусков и больничных (Цит. по Iztaeva, 2021: 3).
Исследованию неравенства показателей бедности и доходов между одинокими отцами и матерями в США была посвящена работа другой группы ученых Ю-Ч. Лу, Р. Уокер, П. Ричарда, М. Юниса (Lu et al, 2019). Ими было выявлено, что налогооблагаемый доход, совокупный доход и материальное положение были выше у отцов-одиночек, чем у матерей, в то время как доход, не связанный с работой, был выше у матерей-одиночек, чем у отцов. И одинокие матери с гораздо большей вероятностью попадали в кризисную категорию, чем отцы-одиночки (Lu et al, 2019: 1). Распределяя семьи на четыре уровня бедности – кризисный, подверженный риску, безопасный и процветающий, авторы показали, что в кризисной группе превалировали одинокие матери – 32,6%, лишь 7,4% одиноких отцов можно было отнести к ней. К группе преуспевающих, наоборот, преимущественно относились одинокие отцы – 66% и 37,9% одиноких матерей (lu et al, 2019: 12).
Сравнительных работ об уровне стресса одиноких матерей и одиноких отцов мы не нашли, есть исследование, проведённое в Японии, согласно которому распространённость психологического стресса у отцов-одиночек (8,5%) превышает аналогичный показатель отцов, воспитывающих детей в браке (5%) (Dhungel et al, 2023: 301). Однако уровень стресса среди одиноких отцов имеет разные показатели в зависимости от характера занятости: те, кто работал не по найму или были директорами, значительно реже сообщали о психологическом стрессе, чем те, кто работает по найму и вынужден был искать баланс между работой и семьей (Там же).
Таким образом, в ряде работ подчеркивается, что одинокие отцы в меньшей степени подвержены социально-экономическим проблемам, чем одинокие матери. Полагаем, что причиной такого явления выступает гендерная специфика структуры причин формирования неполных семей. Одной из главных причин возникновения материнских семей выступает внебрачное рождение детей в молодом возрасте, когда девушки не обладают необходимым социальным и финансовым капиталом для материального обеспечения семьи в одиночку. Одинокое отцовство же возникает в более поздний жизненный этап в результате развода или вдовства, когда мужчины имеют образование, работу, материальные ресурсы, необходимые для поддержания приемлемого уровня жизни.
Общими проблемами, характерными как для матерей, так и для отцов, одиноко воспитывающих детей, остаются трудности выполнения в одном лице разных гендерных ролей – «кормильца», ассоциируемого с отцами, и заботливого родителя, связываемого с матерями, совмещения экономической активности с воспитательными функциями, а также дефицит ресурсов – времени и финансов, повышающий уровень стресса.
Зарубежные и российские авторы отмечают периферийность проблем одинокого родительства мужчин как в исследованиях, так и в государственной политике.
Работ российских авторов, посвящённых одиноким отцам, немного. Основные нарративы, встречающиеся в них, следующие:
- государство и общество не проявляют должной заинтересованности к отцам, одиноко воспитывающим детей (Романова, Михайлова, 2013: 56).
- в российском законодательстве не определено понятие «одинокий отец» (Стасенко, 2010: 78; Ситникова, Кузнецова, 2011: 3; Кузнецова, 2013: 2021; Шевченко, 2014:164-165; Попов, Аникина, 2014: 73);
- система социальной помощи одиноким отцам отсутствует (Егорова, Янак, 2014: 42);
- недостаточно развита социальная инфраструктура поддержки одиноких отцов (Ситникова, Кузнецова 2011: 3);
- одинокие отцы сталкиваются с рядом бытовых, социально-психологических проблем, в решении которых нужна помощь субъектов социальной помощи (Шевченко, 2014: 169, 171; Егорова, Янак, 2014: 43);
- одинокие отцы испытывают трудности и проблемы во взаимодействии с органами социальной политики, государственными структурами, сталкиваются с бюрократическими барьерами (Кириллова, Петрова, 2014: 128; Попов, Аникина, 2014: 74);
- одинокие отцы, испытывают неудовлетворённость своим положением, но всё же показывают в целом высокий уровень интернальности, и полагаются, прежде всего, на себя, а не на государство (Романова, Михайлова, 2014: 90);
- одинокие матери и одинокие отцы нуждаются в индивидуальном подходе и психолого-педагогической работе с ними (Гажа, Ромашина, Старов, 2020: с. 77);
- одинокие отцы не в полной мере реализовывают репродуктивные и брачные планы при наличии потенциала создания благополучной, полной семьи (Ростовская, Васильева, 2023: 12).
В обзорных статьях И. О. Шевченко, О. И. Безруковой, В. А. Самойловой, анализируется опыт зарубежных и российских исследований отцовства, в том числе одинокого отцовства (Шевченко, 2023; Самойлова, Безрукова 2020).
И. О. Шевченко делает вывод о том, что в большей части работ, изучающих одиноких отцов, последние рассматриваются как потенциальные получатели социальных услуг (Шевченко, 2023: 182).
О. И. Безрукова, В. А. Самойлова отмечают, что одинокие отцы испытывают дефицит ресурсов, социальной поддержки и воспитательской компетенции, помимо которых они сталкиваются с институциональными барьерами (Самойлова, Безрукова, 2020: 244).
Исследовательское внимание российских авторов, таким образом, было направлено на изучение одиноких отцов и их семей как объекта управления и социальной политики, их социально-правового статуса, системы и инфраструктуры социальной помощи данной категории, социального самочувствия и реализации ими своего репродуктивного и брачного потенциала. Проведение сравнительных исследований положения, социального самочувствия одиноких отцов и матерей ограничивается отсутствием репрезентативных панельных данных об одиноких отцах в масштабах страны. Кроме того, в проводимых выборочных наблюдениях денежных доходов населения, обследованиях уровня жизни, проводимых Росстатом, отсутствует внутренняя дифференциация социально-демографической группы неполных семей по полу единственного родителя. Эти обстоятельства связаны с тем, что статистическая значимость неполных отцовских семей существенно ниже, чем значимость материнских семей. Вместе с тем неполные семьи, возглавляемые отцами, как социальное явление, имеющее тенденцию к численному росту, представляют собой важный объект изучения и управления.
Научные результаты и дискуссия (Research Results and Discussion). Статистико-демографические данные о распространённости отцовских семей. По материалам Всероссийских переписей населения наблюдается рост нуклеарных отцовских неполных семей. Если в 2002 г. домохозяйств, имеющих в своём составе отца с детьми, было почти в 9 раз меньше по сравнению с домохозяйствами в составе матери с детьми, то в 2010 г. – в 8 раз,
в 2020 г. – в 5 раз (Рисунок 1).
С 2002 г. до 2010 г. число домохозяйств, имеющих в своём составе отца с детьми, показывало рост на 7,8%, а с 2010 г. до в 2020 г. – на 58,8%.
Средний размер домохозяйств, состоящих из отца с детьми, ниже, чем домохозяйств, состоящих из матери с детьми, при этом данный показатель также вырос с 2,2 в 2002 г. до 2,3 в 2020 г. в целом, средний размер домохозяйств с детьми до 18 лет вырос. В 2002 г. он составлял 2,4, в 2020 г. – 2,5 (Таблица 1).
Домохозяйства, в составе которых отцы с детьми, преимущественно однодетные.
Рисунок 1. Домохозяйства, имеющие в своём составе отца и детей, мать и детей (по материалам Всероссийских переписей населения 2002, 2010, 2020 гг.)
Figure 1. Households consisting of a father and children, a mother and children (based on the materials of the All-Russian Population censuses of 2002, 2010, 2020)
Таблица 1
Домохозяйства, состоящие из отца с детьми, матери с детьми по количеству детей и среднему размеру (по материалам Всероссийских переписей населения 2002, 2010, 2020 гг.)
Table 1
Households consisting of a father with children, a mother with children by number of children and average size (materials of the All-Russian population censuses of 2002, 2010, 2020)
Показатели / Indicators | 2002 | 2010 | 2020 | |||
В составе отца и детей / Consisting of a father and children | В составе матери и детей / Consisting of a mother and children | В составе отца и детей / Consisting of a father and children | В составе матери и детей / Consisting of a mother and children | В составе отца и детей / Consisting of a father and children | В составе матери и детей / Consisting of a mother and children | |
Число всех домохозяйств / Number of all households | 634 517 | 5625923 | 684277 | 5576807 | 1086781 | 5925008 |
Число домохозяйств, имеющих в своем составе детей до 18 лет / Number of households with children under the age of 18 | 250781 | 2709431 | 226334 | 2095281 | 493681 | 2727132 |
Число домохозяйств, имеющих 1 ребёнка / Number of households with 1 child | 202999 | 2060341 | 184248 | 1611593 | 354823 | 1759792 |
Число домохозяйств, имеющих 2-х детей / Number of households with 2 children | 39762 | 544695 | 35572 | 404147 | 111275 | 747110 |
Число домохозяйств, имеющих 3-х и более детей / The number of households with 3 or more children | 8020 | 104395 | 6514 | 79541 | 25583 | 220230 |
Средний размер домохозяйства / The average size of households | 2,2 | 2,3 | 2,2 | 2,3 | 2,3 | 2,4 |
Средний размер домохозяйств с детьми до 18 лет / The average size of households with children under 18 years of age | 2,4 | 2,5 | 2,4 | 2,4 | 2,5 | 2,6 |
Данные переписей населения в разрезе семейных ячеек более чётко показывает рост доли отцовских семей. В 2010 г. в общей структуре семейных ячеек в России они составляли 3,6%, с детьми до 18 лет – 1,56%, в 2020 г. – 5,69% и 3,18%.
По сравнению с 2010 г. в 2020 г. почти в два раза увеличилось число детей, воспитываемых в неполных отцовских семьях. В 2010 г. в 648 038 семейных ячейках, состоящих из отца с детьми до 18 лет, содержалось 821 929 детей, в 2020 г. в 1 128 280 аналогичных семейных ячейках насчитывалось 1 618 296 детей.
Причины формирования отцовских семей. В структуре причин возникновения неполных отцовских семей превалируют негативные факторы, связанные с разными жизненными событиями, которые ведут к травмирующему психоэмоциональному стрессу как для отца, так и детей:
- распад брака вследствие развода, в том числе по причине ухода из семьи матери детей, нервно-психических заболеваний; измен; девиантных форм поведения матери; несовпадения ценностей и жизненных планов супругов;
- распад брака вследствие смерти супруги и вдовство;
- безвестное исчезновение матери;
- лишение матери родительских прав через суд по инициативе отцов несовершеннолетних детей, органов опеки и попечительства;
- отбывание матерью детей наказания в виде лишения свободы;
- установление отцовства в отношении родных детей, рождённых вне официального брака, чьи матери умерли, были лишены родительских прав или отказались от детей и передали их в социальные учреждения.
К основаниям образования неполных отцовских семей относятся усыновление ребёнка со стороны мужчины, не состоящего в браке, а также рождение ребенка через суррогатное материнство.
С учётом установившейся судебной практики можно отметить, что при обычных разводах брачных пар, когда их причины не ассоциированы с девиантными формами поведения матери, невыполнением ею родительских обязанностей, суд определяет место жительство детей с матерью. В этой связи образование неполной отцовской семьи вследствие развода по сравнению с неполными материнскими семьями чаще связано с отрицательными событиями. Полагаем, что именно это обстоятельство актуализирует необходимость повышенного внимания социальных служб, органов власти к отцовским семьям в части оказания им комплекса услуг и помощи, между тем, как будет показано ниже, национальный стандарт оказания социальных услуг мужчинам, в том числе одиноким отцам отсутствует.
На увеличение доли неполных отцовских семей влияет рост разводов и вдовства мужчин. Рассмотрим материалы всероссийских переписей населения.
Таблица 2
Динамика числа мужчин с деформированным брачным статусом
по материалам Всероссийских переписей населения 2002, 2010, 2020 гг.
Table 2
The dynamics of the number of men with deformed marital status
based on the materials of the All-Russian Population Censuses in 2002, 2010, 2020
Годы | Мужчины (с 16 лет и старше) | Разведённые официально | Разошедшиеся | Вдовые |
2002 | 54 154 219 | 4 089 507 (7,55%) | 1 930 033 (3,56%) | |
2010 | 54 187 599 | 3 229 195 (5,96%) | 814 972 (1,5%) | 1 967 048 (3,63%) |
2020 | 55 775 112 | 3 201 072 (5,74%) | 1 282 289 (2,3%) | 2 027 072 (3,63%) |
Общая доля мужчин с деформированным брачным статусом (разведённые, разошедшиеся, вдовые) в 2002 г. составила 11,11%, в 2010 г. – 11,09%, в 2020 г. – 11,67%. Общее число и доля вдовых также выросли, суммарное число разведённых и разошедшихся выросло с 4 044 167 в 2010 до 4 483 361.
Таким образом, эти тенденции влияют на рост неполных отцовских семей.
Социально-правовое положение одиноких отцов рассмотрим с точки зрения возможности получения мер государственной поддержки семей с детьми, льгот, предоставляемых в сфере труда, а также оказания социальных услуг. Как выше было показано, практически все исследователи, изучавшие проблемы одиноких отцов, подчеркивали факт отсутствия в российском законодательстве понятия «одинокий-отец». Вместе с тем в нормативных правовых документах применяются термины, обозначающие одиноких родителей вне зависимости от пола – «одинокий родитель», «единственный усыновитель», «единственный родитель». Кроме того, одинокие отцы могут входить в число «лиц, воспитывающих детей без матери».
В настоящее время мужчины могут получить материнский (семейный) капитал. В статье 3 ФЗ №256-ФЗ от 29 декабря 2006 г. указано, что дополнительные меры поддержки могут получить мужчины, которые имеют статус единственных усыновителей второго, третьего ребёнка и последующих детей с 1 января 2007 г.; являются единственными усыновителями первого ребёнка с января 2020 г.; отцы, воспитывающие второго, третьего и последующих детей, рождённых с 1 января 2007 г., первого ребёнка с 1 января 2020 г., после смерти женщин, не имевших гражданства РФ, объявленных умершей. Права женщин на дополнительные меры поддержки прекращаются после их смерти, объявления умершей, лишения родительских прав, совершения ими преступления против личности в отношении ребёнка, оставления ребёнка, а также ограничения родительских прав. Соответствующие права возникают у отцов детей.
Родителям, в одиночку воспитывающим детей, предоставляется ежемесячное пособие, если второй родитель умер, пропал без вести, не был вписан в свидетельство о рождении.Статус единственного родителя выступает основанием для применения «правила нулевого дохода», которое позволяет ему получать пособие, даже если не имеет доходов в расчетном периоде, если второй родитель умер; сведения о нем отсутствуют в свидетельстве о рождении или записаны со слов матери, признан безвестно отсутствующим или умершим. Получателями могут быть одинокие родители обоих полов.
Если имеется решение суда об уплате алиментов со стороны одного из родителей, то второй родитель детей имеет право на получение ежемесячного пособия на ребенка в возрасте от 8 до 17 лет, при среднедушевом доходе семьи ниже величины прожиточного минимума.
Кроме того, отцы имеют право на предоставление отпуска по уходу за ребёнком и получать соответствующее пособие.
Один из родителей имеет право получать единое пособие в связи с рождением и воспитанием ребёнка до 17 лет с учётом среднедушевых доходов семьи.
При оказании государственной поддержки семей с детьми учитываются структура семьи, уровень доходов. Если родитель детей единственный, то вне зависимости от его пола (и одинокий отец, и одинокая мать) при соответствии критериям предоставления мер, он может получать их. В части государственных монетарных мер поддержки, что чрезвычайно важно для материального благополучия неполных семей, мы не обнаружили какого-либо неравного или неравноправного доступа одиноких родителей по признаку пола.
Кроме того, бывший супруг после развода имеет право в судебном порядке получить решение о взыскании алиментов от бывшего супруга, если он фактически выполняет уход за общим ребёнком на протяжении трёх лет с момента его рождения, а также за общим ребёнком с инвалидностью до достижения им восемнадцатилетнего возраста, ребёнком-инвалидом с детства I группы. Одинокие отцы, оставшиеся с ребёнком или детьми после развода, имеют право на получение алиментов от матерей детей.
Обратимся к российскому трудовому законодательству. Ограничения и льготный режим труда, предоставляемые одиноким матерям, распространяются и на лиц, воспитывающих детей без матери. Так, запрещается использование их труда в ночное время, привлечение к сверхурочным работам, к труду в выходные, праздничные дни, направление в командировки, а также предусмотрено предоставление дополнительных отпусков, льготного режима труда. К лицам, воспитывающим детей без матери, относятся отцы, оставшиеся с детьми после смерти их матери, в условиях лишения или ограничения матери родительских прав, признания недееспособной, безвестного отсутствия, отбывания наказания в виде лишения свободы, уклонения от воспитания детей.
Как показывает обзор Верховного суда РФ судебной практики решения споров бывших супругов, переживающих развод, относительно дальнейшего места проживания ребёнка, суды преимущественно выносят решения в пользу совместного проживания ребёнка с матерью, но вместе с тем отмечается тенденция роста принятых решений о проживании с отцом. Именно это обстоятельство, когда после развода дети остаются с матерью, является одной из причин статистического разрыва в числе неполных семей с детьми, возглавляемых матерями, и отцовских неполных семей.
Рассмотрим термины, применяемые в отношении одиноких родителей разного пола в национальных стандартах оказания социальных услуг. В национальном стандарте РФ «Социальное обслуживание населения. Термины и определения» дефиниция неполной семьи сформулирована следующим образом: «неполная семья – семья, в которой детей или ребёнка воспитывает один из родителей». В данном определении не указываются основания формирования неполной семьи, пол родителя, принципиальным является факт выполнения родительских функций без участия второго родителя. В национальном стандарте «Социальное обслуживание населения. Социальные услуги семье» содержатся наименования и формы оказания социальных услуг для 12 разных групп семей, в том числе для неполных семей, столкнувшихся со сложными жизненными обстоятельствами. В этом стандарте неполные семьи не дифференцируются по полу родителя, одиноко воспитывающего детей. Кроме него существует отдельный стандарт оказания социальных услуг женщинам, который направлен на поддержку 19 разных категорий лиц женского пола, оказавшихся в сложной жизненной ситуации. В их число входят 6 категорий, связанных с неполными семьями: вдовы; матери, одиноко воспитывающие несовершеннолетних детей; юные матери, не достигшие совершеннолетия; беременные, в том числе несовершеннолетние и одинокие; женщины из неполных семей; женщины, находящиеся на разных этапах распада брака – развода, предразводной или постразводной ситуациях. Стандарта, направленного на оказание социальной помощи мужчинам, оказавшимся в аналогичном положении вдовства, развода, отцовства в несовершеннолетнем возрасте, одинокого отцовства, нет. Социальные услуги одиноким отцам оказываются в рамках общего стандарта оказания поддержки семей, в части неполных семей. В этом вопросе, как мы полагаем, заключается неравные позиции одиноких матерей и одиноких отцов. Между тем помимо общих социально-экономических проблем, характерных для неполных семей в целом, существуют специфические проблемы отцовских семей социально-психологического, социально-педагогического, медицинского и бытового характера, для помощи в решении которых целесообразно разработать отдельный стандарт для мужчин, по форме аналогичный стандарту оказания социальных услуг женщинам, но по содержании учитывающий особые потребности мужчин и отцов, в том числе одиноких отцов.
Такую же асимметричность, как в случае с нормативными документами о стандартах оказания социальных услуг женщинам и мужчинам, мы наблюдаем и в государственной социальной инфраструктуре поддержки отцов, в том числе, одиноких отцов. Это известный факт, описанный некоторыми исследователями еще 10 лет назад. Следует отметить, что принципиальных изменений не произошло, как и десятилетие назад в сети государственных социальных учреждений единицы оказывают специализированные услуги для одиноких отцов. В научной литературе, посвящённой проблемам отцовства, более известен Алтайский краевой кризисный центр для мужчин, который был открыт в 1995 г. и оказывает социально-психологическую поддержку лицам в кризисных состояниях, вызванных семейными конфликтами, предразводной ситуацией, разводом, потерей близкого человека, работы, а также мужчинам, воспитывающим ребенка или детей в одиночку. Данный центр долгое время был единственным государственным учреждением, оказывающим такую поддержку мужчинам. В центре социальной помощи семье и детям в Хабаровске функционирует клуб одиноких отцов «Папа рядом», открытый для оказания комплекса психолого-педагогических, медико-социальных, правовых услуг семьям одиноких отцов.
На существующий среди одиноких отцов запрос на поддержку и помощь реагируют общественные движения, объединения, некоммерческие организации. Идею создания центров поддержки и взаимопомощи одиноких отцов, а также оказания социальной, материальной помощи неполным отцовским семьям начинают реализовывать институты гражданского общества на российском и региональном уровнях. К ним можно отнести совместную программу адресной помощи неполным отцовским семьям с несовершеннолетними детьми «Ты не один» Всероссийского общественного движения «Отцы России» и Фонда поддержки ответственного отцовства «Истоки». Программа реализуется, как указано на сайте движения, в 40 регионах, и имеет партнеров в 80 субъектах РФ. Есть инициативы региональных общественных организаций об открытии центра для одиноких отцов, как например, у общественной организации «Ангаардас аҕалар» (Отцы-одиночки) в Республике Саха-Якутия .
В инфраструктуру социально-психологической помощи мужчинам входят услуги некоммерческих организаций, направленные на оказание срочной психологической помощи по телефону, или психологической помощи и коррекции лиц, которые проявляли насилие в семье.
Существует ряд общественных организаций, чья деятельность направлена на поддержку и пропаганду ценностей ответственного отцовства, как всероссийская общественная организация «Союз отцов».
Полагаем, что именно отсутствие отдельного современного стандарта оказания социальных услуг мужчинам, отцам, в том числе одиноким отцам, приводит к отсутствию равномерно развитой, унифицированной инфраструктуры поддержки на базе тех же региональных и муниципальных социальных учреждений.
В последние годы развиваются сетевые сообщества, объединяющие одиноких родителей. Мониторинг таких сообществ в социальной сети «Вконтакте» показал, что есть ресурсы, объединяющие одиноких родителей обоих полов («Родители-одиночки» – 1409 подписчиков; «Мамы-и-отцы-одиночки» – Калининград, 450 подписчиков; «Для мам и пап, воспитывающих детей в одиночку» –
г. Томск, 942 подписчика, «Отцы и дети» – 4034 подписчика), а также те, целевой аудиторией которых являются исключительно одинокие отцы («Одинокий отец. Клуб пап-одиночек»– 5774 подписчиков; «Отцы-одиночки» –
г. Тюмень, 299 подписчиков). Количество участников (подписчиков) варьируется от нескольких сотен до нескольких тысяч, география охвата также разная – от городских и региональных сообществ до российских и международных.
Такие паблики представляют собой неформальные сети взаимной поддержки, коммуникации, обмена информацией, в том числе об офлайн-активности одиноких родителей – встречах, семинарах, фестивалях, конкурсах.
Следует отметить сообщества, ориентированные на разведённых мужчин, которые имеют перспективы стать одинокими отцами, если будут оспорены решения судов о воспитании ребенка матерью после развода. Эти ресурсы декларируют «защиту прав отцов, защиту прав детей из насильственно разделённых семей» («Международный отцовский комитет» –1254 подписчиков), и оказывают правовую, консультационную, информационную поддержку отцам, отчужденным от детей после развода. Появление таких сообществ является результатом несогласия с судебными решениями по спорам о воспитании детей после развода родителей, не до конца решенных имущественных споров, в частности, жилищных, разногласиями бывших супругов в вопросе алиментов на содержание детей. Как указано на странице данного сообщества в социальной сети Вконтакте, «в 90% случаях развод инициируют женщины, в 96% случаях после развода детей оставляют с матерью, 2/3 отцов борются за своих детей в судах, 60% матерей скрывают детей от отцов». Ссылки на источники этих цифр отсутствуют. Кроме того, на данном ресурсе отмечается неравноправие матерей и отцов, выражающееся в том, что приняты государственные стратегии, программы, направленные на защиту прав и интересов женщин, а также существует сеть социальных учреждений, работающих с женщинами, в то время как аналогичных им документов, организаций, направленных на поддержку мужчин, нет.
Такие сообщества позиционируют себя как ресурсы, объединяющие усилия отцов за изменение «несправедливых», по их мнению, законов, судебных решений.
Контент-анализ материалов, размещённых в сетевых пабликах одиноких отцов, позволил обобщить проблемы, с которыми сталкиваются современные одинокие отцы в России. К ним относятся:
- ресурсные – дефицит времени, финансовых средств;
- профессиональные и карьерные – риски потери карьеры и престижной работы по причине ухода и воспитания ребёнка вне полной семьи, что требует значительных временных затрат со стороны одинокого родителя;
- бытовые – трудности совмещения трудовой деятельности с выполнением домашнего труда, ухода за детьми;
- проблемы, требующие решения в правовой плоскости – неурегулированные материальные, моральные споры с бывшими брачными партнерами, а также споры, связанные с участием нерезидентных матерей в воспитании и уходе за детьми, которые остались с отцом после развода;
- социально-психологические – барьеры и затруднения, которые испытывают одинокие отцы при посещении коллективных родительских мероприятий по месту обучения ребёнка, в которых преимущественное участие принимают матери;
- социально-педагогические – недостаток бытовых и родительских компетенций;
- семейно-демографические – сложность создания новой семьи, связанная с возникающим конфликтом между приоритетностью и ценностью отцовско-детских отношений и необходимостью реализации брачного и репродуктивного потенциала одинокого отца;
- Анализ материалов российских СМИ, в которых опубликованы жизненные истории одиноких отцов, выявил следующие проблемы.
В интервью СМИ одинокие отцы отмечают:
- склонность судов и органов опеки занимать сторону матерей при рассмотрении исков отцов на лишение родительских прав матерей с асоциальными моделями поведения (злоупотребляющих алкоголем; не выполняющих родительские обязанности; оставляющих детей без присмотра);
- препятствование со стороны матерей в общении разделённых при разводе детьми с отцами и сиблингами, оставшимися с отцами, и получение графика общения с ними через суд;
- трудности в розыске матерей, которые скрывают местонахождение одного или нескольких детей, разделённых при разводе от отцов и родных сестёр и братьев;
- отсутствие помощи и содействия одиноким отцам от органов опеки и социальной помощи;
- недоверие одиноким отцам со стороны органов опеки и социальных служб;
- трудности в коммуникациях с органами власти, необходимость сбора разных справок при получении социальных услуг;
- материальные трудности;
- проблемы детско-родительских отношений на этапе переходного возраста детей;
- проблемы интеграции нового партнёра отца (женщины) в устоявшиеся детско-родительские отношения в неполных отцовских семьях;
- конфликт между необходимостью поиска более высоких доходов и ухода за детьми, который требует больших временных затрат со стороны одиноких отцов по сравнению с мужчинами, воспитывающими детей в условиях полной семьи;
- психологическое неприятие жалости по отношению к себе и своим детям;
- сложности объяснения детям отсутствия матери в жизни семьи.
Адаптационные практики одиноких отцов направлены на поиск оптимального совмещения функции материального обеспечения семьи с родительскими обязанностями. Истории одиноких отцов показывают, что они привлекают бабушек, близких родственников женского пола к частичному выполнению обязанностей отсутствующей матери. «Пока я работал, с детьми помогала моя мама. В свободное от работы время я по максимуму занимался ими сам. Сейчас дочкам 4 и
6 лет, они ходят в садик (мужч., г. Саратов, 2 детей)».
В дилемме выбора между высокооплачиваемой, но ненормированной работой и не столь высокодоходной работой, имеющей гибкий график, одинокие отцы выбирают второй вариант, чтобы иметь возможность более полно выполнять родительские обязанности. Кроме того, одинокие отцы меняют работу, переходят на менее ответственные и более низкие позиции, отказываются от вторичной занятости. «Пришлось сменить работу для того, чтобы успевать встречать ребенка со школы (мужч.,
г. Санкт-Петербург, 1 реб.)». «…Конечно, когда я остался с сыном один, зарабатывать стал поменьше. В садик ребенка отдавать не хотелось, он появлялся там раз-два в неделю... (мужч., г. Ачинск, 2 детей)». «…Пришлось отказаться от второй работы и перестроить рабочий график, чтобы пораньше забирать детей из садика
и заниматься с ними. Пока совмещать удается. Приезжаю в офис в 8 утра, на обед времени не остается. Плюс успеваю поработать после того, как уложу всех спать (мужч., г. Санкт-Петербург,
2 детей)». «Мне пришлось сменить
8-часовой график на сменный, чтобы больше времени проводить с сыном (мужч., г. Ростов-на-Дону, 1 реб.)».
Вынужденной временной мерой может быть передача малолетних детей в социальные учреждения, чтобы решить первоочередные бытовые, материальные вопросы семьи, перенесшей утрату матери, и адаптироваться к изменившимся условиям жизни. «… Она в детдоме росла почти до 3 лет, к ней в гости ходил. А кто бы с ней сидел? Я постоянно работал. В то время, когда они были маленькие, — я ночами, только ночами работал на кирпичном заводе… (мужч., Новосибирск, 4 детей». «…Тогда я обратился в органы опеки, и они посоветовали мне определить его в дом ребенка до тех пор, пока мое материальное положение не наладится, и я смогу забрать его домой (мужч., г. Москва, 1 реб.)».
Для отцов, имеющих детей подросткового возраста, одним из решений бытовых вопросов является делегирование детям некоторой части домашней работы. «Зачем нам помогать? Старший ребенок умеет и блины жарить, и картошку чистить – научили в детдоме. Полы каждый в своей комнате подметает и моет сам. Что касается еды, я вечерами готовлю на день-два вперед, никаких проблем в этом не вижу, магазины у нас внизу (мужч., Санкт-Петербург, 3 детей)». «…Когда я открыл для себя распределение обязанностей, жить стало проще. На холодильнике у нас висит список - кто за что отвечает, раз в полгода мы их меняем (мужч., г. Москва,
4 детей)».
Осознанным решением со стороны одиноких отцов является отказ от повторного брака, в некоторых случаях и от личной жизни ради заботы и поддержания комфортных психологических условий для детей. Одинокие отцы в данном вопросе часто придерживаются стереотипа, согласно которому их детей не полюбят в новой семье: «С личной жизнью всё просто – её нет. Я выбираю женщину относительно интересов своей дочери. При этом если жениться на женщине с ребенком, то понятно, что свое чадо у нее всегда будет на первом месте, а я не хотел бы, чтобы Настя была в роли бедной падчерицы. А если выбирать женщину, у которой нет детей, то откуда у нее опыт общения с детьми и знание, что с ними делать? (мужч., г. Москва, 1 реб.). «Жениться хочется, но боюсь, что не потяну: женщины моего возраста тоже с детьми (обычно не меньше двух). Да и искать некогда: дом, работа и дети отнимают все время (мужч., г. Тюмень, 4 детей).
В статусе одинокого отца мужчины переживают значимые для личностного, профессионального роста потери, связанные с отказом от самореализации ввиду дефицита времени и ресурсов.
Для мужчин, одиноко воспитывающих детей, важно осознание своей социальной субъектности, и наблюдается нежелание одиноких отцов обращаться к социальным службам, к другим лицам за помощью в решении текущих проблем своей семьи. «Насколько я знаю, большинство отцов не только никогда не просят ни у кого помощи, но даже алиментов не взыскивают, считая, что сами со всем справятся (мужч., г. Сызрань, 2 детей)».
Таким образом, одинокие отцы, адаптируясь к новым условиям жизни, опираются на помощь своих родителей, родственников, перестраивают режим и график работы с учётом нужд детей, меняют карьерные траектории, склонны воздерживаться от повторного брака и самостоятельно решать возникающие проблемы.
Заключение (Conclusions). В законодательстве в части, регулирующей оказания государственных мер поддержки семьям с детьми, а также в трудовом законодательстве не наблюдается неравноправия между одинокими отцами и одинокими матерями – принципиален факт неполной структуры семьи, нежели пол одинокого родителя. Вместе с тем термины, применяемые к одиноким отцам, требуют уточнения и закрепления в нормативных, технических документах. Стандарты оказания социальных услуг и социальная инфраструктура поддержки не ориентирована на учёт специфики одиноких отцов и работы с ними. Оказание социальных услуг данной категории неравномерно развито в сети социальных учреждений страны, и общественные, некоммерческие организации не в состоянии полностью восполнить этот пробел. В этой связи необходима унификация деятельности социальных учреждений.
Специфика причин формирования неполных отцовских семей преимущественно связана с негативными и стрессовыми и травмирующими событиями, как вдовство, развод, социальные и родительские девиации со стороны матерей детей, и данные обстоятельства повышают уровень тревожности и создают риски социально-психологического неблагополучия как единственных родителей, осуществляющих воспитание детей, так и детей. В этой связи отцовские семьи требуют особых подходов, стандартов и методов работы с ними, помощи в укреплении физического, психического и ментального здоровья отцов.
Полагаем, что на актуализацию потенциальных негативных эффектов неполной семьи, в том числе отцовских семей, могут повлиять социально-экономические характеристики одиноких родителей: уровень образования, социально-профессиональный статус, возраст, история брака. Именно эти факторы определяют неоднородность неполных семей, разную степень материальной обеспеченности, несмотря на то, что их объединяют достаточно универсальные проблемы.
Анализ проблем и адаптационных практик одиноких отцов указывает на наличие в них факторов, существенно снижающих уровень социального благополучия: дефицит финансовых, временных ресурсов, родительских компетенций в части выполнения обязанностей, которые в полных семьях выполняются женщинами, зачастую вынужденный отказ от карьерного продвижения и повторного брака.
С учётом вышесказанного полагаем целесообразным включить в систему управления неполными семьями следующие меры:
- Внесение дополнения в ГОСТ
Р 52495-2005. Национальный стандарт Российской Федерации «Социальное обслуживание население. Термины и определения» для уточнения понятий «одинокий отец», «одинокий родитель», «единственный родитель», «лица, воспитывающие детей без матери». - Разработку нового национального стандарта «Социальное обслуживание населения. Социальные услуги мужчинам», включающего в себя содержание, объем и характер социальных услуг одиноким отцам.
- Разработку образовательной программы для повышения квалификации социальных работников по сопровождению и поддержке отцовских семей, содержащую современные инструменты и методы работы, учитывающие особые потребности и проблемы как отцов, так и детей.
- включение в квалификационные требования к социальным работникам, работающим с семьями, пункта об обязательном прохождении семинаров и курсов повышения квалификации по работе неполными семьями, отцовскими семьями.
- В рамках региональных мер поддержки социально-ориентированных некоммерческих организаций выделить в отдельную категорию инициативы, направленные на оказание консультационной и иной помощи одиноким отцам в воспитании детей, повышении их социально-психологической устойчивости.
В целом научных работах наблюдается недостаточная проблематизация одинокого отцовства, специфики этого типа семей, долгосрочных последствий пребывания в них детей, что требует дальнейших исследований в этом предметном поле.
Список литературы
Безрукова О. Н., Самойлова В. А. Отцовство и поддержка отцов: тренды современных зарубежных исследований // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2020. № 4. С. 233-272.
Егорова Н. Ю., Янак А. Л. Отцовская семья как новый клиент социальной работы // Вестник Нижегородского университета им.
Н. И. Лобачевского. Социология и социальная работа. 2014. № 2 (34). С. 42-46.
Попов В. А., Аникина Р. В. Социально-правовое положение отцов-одиночек в странах Западной Европы, США и России // Теория и практика общественного развития. 2014. № 8. С. 73-75.
Романова Н. П., Михайлова А. И. Особенности социального самочувствия одиноких отцов как детерминанта формирования стратегии управления отцовскими семьями // Вестник Забайкальского государственного университета. 2014. № 10 (113). С. 81-92.
Романова Н. П., Михайлова А. И. Особенности социального управления монородительскими (отцовскими) семьями // Вестник Забайкальского государственного университета. 2013. № 10 (101). С. 47-60.
Ростовская Т. К. О разработке Стратегии действий по сбережению мужчин и поддержке ответственного отцовства: авторский взгляд // Вестник Южно-Российского государственного технического университета (НПИ). Серия: Социально-экономические науки. 2023. Т. 16, № 1. С. 40-47. DOI: https://doi.org/10.17213/2075-2067-2023-1-40-47.
Ростовская Т. К. Роль мужчины в современном российском обществе // Социологические исследования. 2023. № 4. С. 159-160. DOI: https://doi.org/10.31857/S013216250025455-3.
Ростовская, Т. К. Стратегия действий по сбережению мужчин и поддержке ответственного отцовства // ДЕМИС. Демографические исследования. 2023. Т. 3, № 2. С. 168-171. DOI: https://doi.org/10.19181/demis.2023.3.2.13. EDN WCYFWL.
Ростовская Т. К., Васильева Е. Н. (2023). Социальный портрет одиноких отцов: анализ в рамках концепции ответственного родительства // Социальное пространство. Т. 9, № 1. C. 1-15. DOI: https://doi.org/10.15838/sa.2023.1.37.2.
Ростовская Т. К., Натсак О. Д. Неполная семья в контексте современных демографических концепций // Социальное пространство. 2024. Т. 10, №2. С. 1-11.
Ситникова В. В., Кузнецова Е. К. Социальная работа с отцовскими семьями // Вестник Амурского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. 2011. № 54. С. 62-66.
Стасенко О. В. Одинокое отцовство в современном обществе: причины возникновения и основные проблемы // Женщина в российском обществе. 2010. № 3 (56). С. 78-82.
Шевченко И. О. Одинокие отцы в России: повседневные практики и проблемы // Вестник РГГУ. Серия: Философия. Социология. Искусствоведение. 2014. № 4 (126). С. 163-172.
Шевченко И. О. Ситуация после развода: отцы и дети // Социологические исследования. 2015. № 3. С. 70-77.
Шевченко И. О. Эволюция научных исследований отцовства // Вестник Института социологии. 2023. Т. 14, № 3. С. 175-196. DOI: https://doi.org/10.19181/vis.2023.14.3.12.
Coles R. Single-Father Families: A Review of the Literature // Journal of Family Theory & Review. 2015. Vol. 7, № 2. Pp. 144-166. DOI: https://doi.org/10.1111/jftr.12069.
Dhungel B., Kato T., Kachi Yu., Ochi M., Gilmour S. and Takehara K. Prevalence and Associated Factors of Psychological Distress Among Single Fathers in Japan // Journal of Epidemiology. 2023. № 33(6). Pp. 294-302. DOI: https://doi.org/10.2188/jea.JE20210273.
Geisler E. and Kreyenfeld M. Why Do Lone Mothers Fare Worse than Lone Fathers? Lone Parenthood and Welfare Benefit Receipt in Germany // Comparative Population Studies - Zeitschrift für Bevölkerungswissenschaft. 2019. № 44. Pp. 61-84. DOI: https://doi.org/10.12765/CPoS-2019-09en.
Fallesen P. and Gähler M. Family type and parents’ time with children: Longitudinal evidence for Denmark // Acta Sociologica. 2020. Vol. 63, № 4. Pp. 361-380. DOI: https://doi.org/10.1177/0001699319868522.
Herke M., Knöchelmann A. and Richte M. Health and Well-Being of Adolescents in Different Family Structures in Germany and the Importance of Family Climate // International Journal of Environmental Research and Public Health. 2020. № 17 (6470). Pp. 1-12. DOI: https://doi.org/10.3390/ijerph17186470.
Iztayeva A. Custodial Single Fathers before and during the COVID-19 Crisis: Work, Care, and Well-Being // Social Sciences. 2021. № 10 (94). Pp. 1-23. DOI: https://doi.org/10.3390/socsci10030094.
Kiernan K., Crossman S. and Phimister A. Families and inequalities // Oxford Open Economics. 2024. № 3. Pp. i645-i677. DOI: https://doi.org/10.1093/ooec/odad03.
Li X. (2020) Fathers’ Involvement in Chinese Societies: Increasing Presence, Uneven Progress // Child Development Perspectives. 2020. № 14 (3). Pp. 150-156. DOI: https://doi.org/10.1111/cdep.12375.
Lu Yu-Ch., Walker R., Richard P. and Younis M. Inequalities in Poverty and Income between Single Mothers and Fathers // International Journal of Environmental Research and Public Health. 2020. № 17 (135). Pp. 1-15. DOI: https://doi.org/10.3390/ijerph17010135.
Philip G., Youansamouth L., Bedston S., Broadhurst K., Hu Ya., Clifton J. and Brandon M. I Had No Hope, I Had No Help at All: Insights from a First Study of Fathers and Recurrent Care Proceedings // Societies. 2020. № 10 (89). Pp. 1-12. DOI: https://doi.org/10.3390/soc10040089.
Smock P. J., Schwartz Ch. R. The Demography of Families: A Review of Patterns and Change // Journal of Marriage and Family. 2020. № 82 (1).Pp. 9-34. DOI: https://doi.org/10.1111/jomf.12612.
Williams D. T. and Baker R. S. Family Structure, Risks, and Racial Stratification in Poverty // Social Problems. 2021. Pp. 1-22. DOI: https://doi.org/ 10.1093/socpro/spab018.