Введение (Introduction). Неоднородность социально-экономического и социально-культурного пространства регионов России отмечается многими исследователями (Ильин, 2012; Лапин, 2010, Маркин, 2021). По всей видимости, наличие диспропорций в развитии территориальных систем свойственно для Российской Федерации так же, как и для других стран с федеративным устройством.

На наш взгляд, очевидно, что в основе выявления социально-экономических различий регионов можно выделить три группы факторов: естественные (сырьевая база, географическое положение, особенности климата), искусственные (состояние и особенности функционирования социальных институтов, человеческий потенциал, уровень производительных сил, научно-техническая база и т.д.), управленческие.  

Говоря о социально-культурном различии регионов, исследователи отмечают прежде всего наличие самих условий для развития культурного пространства: состояние инфраструктуры, кадровый состав, особенности потребительского поведения и т.д., а также характеристики самого населения: его ценности, установки, активность, менталитет (Груздева, 2019: 306). В этой связи широкое распространение получила, в частности, количественная методика кросс-культурных сравнений Герта Хофстеде, включающая измерение таких параметров как: индивидуализм, дистанция власти, маскулинность, избегание неопределенности, долгосрочная ориентация. Как отмечают исследователи, сложность сопоставления результатов, полученных по этой методике связана с использованием ее разных модификации, а также разных выборок респондентов (Брызгалин, 2020). В то же время устойчивость регионального развития напрямую зависит от реализации социальных ожиданий в диалектике потребностей (Стоянов, 2020) через функциональность и их реализацию на уровне региональной системы управления.

Однако, по нашему мнению, особенность функционирования региональной системы управления также является одним из параметров как социально-экономического, так и социально-культурного облика региона. В настоящей работе предпринята попытка сфокусироваться на одном из параметров работы региональной системы управления и прежде всего регионального правительства. Речь идет об особенностях освещения реализации стратегических документов регионального развития, а также реформирования основных сфер жизнедеятельности региона с позиции самой региональной системы управления, а также о специфики коммуникации власти региона с населением по этому поводу. В отличие от анализа доступа к услугам социально-культурной инфраструктуры, а также проблемы цифрового неравенства в регионе, оценка организационно-управленческих условий реализации стратегических документов и ее освещения на принципе обратной связи представляется малоисследованным и перспективным направлением социологии управления. Ведь помимо однозначно выделяемых субъектов органов власти и управления мы косвенно измеряем уровень субъектности самого населения региона по критериям его поддержки, медиативности и оппозиционности по отношению к органам власти. Как отмечал в этой связи
А. С. Ахиезер: «серьезная опасность, которая сегодня стоит перед государственностью в России, заключается в слабости ее аппарата, в его неспособности восстановить разрушенную структуру власти, функцию медиатора, государства, а это делает ее уязвимой для новых потрясений» (Тихонов, 2019: 73).

Таким образом, разработка методологии дистанционного анализа сайтов исполнительной власти субъектов РФ по фиксации реализации стратегических документов и преодолению негативных последствий межрегиональных неравенств, а также интеграция этих результатов в проблемное поле социологии управления представляется актуальной задачей.

На сегодняшний день внедрение информационных технологий в управленческую деятельность государственных органов стало одним из ведущих направлений информационной политики развитых государств. Предполагается, что информационные технологии, в том числе, эффективно действующие сайты региональных органов власти, могут стать связующим звеном при взаимодействии государства и общества, центра и регионов, властно-управленческой вертикали и региональных сообществ с различной степенью субъектности.

Кроме того, результаты проведенных ЦСУиСТ ИС ФНИСЦ РАН, фиксируют запрос региональными системами управления рационально-познавательных процедур и инфокоммуникативных технологий, позволяющих регулировать различные процессы жизнедеятельности населения регионов, в том числе, деятельность, направленную на снижение негативных последствий социально-экономического неравенства на основе обратной связи, не ограничиваясь контрольно-надзорной функцией.

Исследования ЦСУиСТ ИС ФНИСЦ РАН последних лет (Тихонов, 2016; Тихонов, 2017) показывают, что субъектность населения формируется как ответная реакция на вполне конкретные действия органов власти и управления, указывающая на адекватность их ответов на внутренние и внешние вызовы. Как отмечал А.В. Тихонов, для осуществления модернизационных процессов в регионах необходимо решительное изменение институциональных условий работы органов власти и управления на конституционном уровне, развитие социальной самоорганизации и самоуправления, что невозможно без соответствующей политики центра (Тихонов, 2019: 79). Действительно, такая политика могла бы сделать реальной возможность региональным субъектам управления и органам власти на местах адекватно отвечать на вызовы, обеспечивать гармоническое взаимодействие социальных групп, регулировать всю систему жизнедеятельности региона.

Методология и методы (methodology and methods). Объектом исследования являются сайты правительств двенадцати регионов РФ, их новостной контент с 2018-2020 гг., а также наполненность стратегическими документами регионального развития.

Следует отметить, что когерентность методов и полнота самой методологии исследования является важнейшим условием получения адекватной социологической информации. Поэтому метод дистанционного анализа сайтов органов власти и управления регионов не может быть рассмотрен в качестве единственного эмпирического метода. Имея свои достоинства: в частности, возможность круглосуточного доступа к информационному ресурсу, непосредственная фиксация данных, возможность сопоставления полученной информации по разным сайтам и т.д., он безусловно имеет и эвристические ограничения. Использование методики дистанционного анализа сайтов органов власти и управления регионов РФ позволяет фиксировать и формализовать позицию и работу самой региональной системы управления: именно чиновники правительств региона отвечают за размещения стратегической информации развития региона, определяют характер и порядок освещения реализации соответствующих мероприятий, создают условия для обращения населения к этой информации и т.д. Данная методика  продолжает многолетнюю работу Центра социологии управления по экспериментальной интеграции оффлайн и онлайн исследований, а также опросных и неопросных (анализ СМИ, социальных сетей) методик  с целью проверки возможности получения репрезентативных данных о проблемной ситуации в системе управления по всей властно-управленческой вертикали (Савельев, 2021).

Целью дистанционного анализа сайтов исполнительной власти регионов РФ является оценка организационно-управленческих условий реализации Стратегии социально-экономического развития региона в контексте выявления социально-экономических и социокультурных различий регионов РФ.

При этом мы исходили из трех аспектов анализа:

- технологического ресурса сайта, отраженного в фактической информации на момент исследования, а также в его технических параметрах (тип, возраст, количество пользователей и просмотров);

- содержательного, оценивающего факт наличия стратегической информацию по развитию региона и реформированию девяти ключевых сфер жизнедеятельности;

- коммуникативного, фиксирующего возможную роль официального сайта регионального правительства как платформы взаимодействия населения с региональной системой управления и фиксацией обратной связи относительно реформирования ключевых сфер региональной жизни и преодоления негативных последствий неравенств.

Следовательно, специфика размещения стратегических документов регионального развития, особенность освещения реформирования ключевых сфер региона, а также фиксация управленцами объективных барьеров, препятствующих реализации регионального развития, определяются нами как организационно-управленческие условия работы региональных органов власти.

При этом мы исходили из следующих предположений:

Во-первых, реализуя ключевые документы регионального развития, а именно: стратегии социально-экономического и пространственного развития региона, Федеральный закон о стратегическом планировании, концепции социально-экономического развития региона, национальные проекты и пр. органы власти реализуют не весь потенциал современных информационно-коммуникативных технологий. Этом может выражаться в использовании формальных каналов обратной связи; отсутствии возможности задать обывателю соответствующий вопрос о региональном развитии на соответствующем сайте региона; сложность (нежелание) привлечения к разработке соответствующих документов профессиональных групп, активистов и т.д. По сути, сайт региональных правительств может с разной степенью подробности транслировать уже разработанные документы и не является реально действующей площадкой для коммуникации власти и населения по поводу регионального развития, хотя потенциально, является таковой. Это отчасти может компенсироваться обращением населения к сайтам, альтернативным правительству региона. Это может стать одним из препятствий по устранению негативных последствий социально-экономических неравенств соответствующих регионов.

Во-вторых, нормотворческая деятельность исполнительной власти региона, а также государственные, областные, губернаторские и пр. программы и проекты практически не упоминают вышеперечисленные стратегические документы. Это может стать причиной отсутствия системного подхода к преодолению негативных последствий социально-экономического неравенства и ухудшению организационно-управленческих условий работы региональных органов власти.

Описание методики. Полевой этап исследования был посвящен сбору данных по трем направлениям (блокам).

Блок № 1 посвящен фактической информации о сайте и его контенте: техническим характеристикам сайтов; размещению стратегической документации: Федеральный закон «О стратегическом планировании в Российской Федерации», Стратегий социально-экономического развития региона и пространственного развития, документов, связанных с реформированием девяти сфер жизни региона; нацпроектов и концепций.

Эти параметры позволяют судить о комплексном и системном подходе региональной системы управления к реформированию региона и снижению негативных последствий социального неравенства.

Важнейшим документом регионального развития в этой связи является Стратегия социально-экономического развития региона. Она представляет собой систему мероприятий, направленных на реализацию долгосрочных задач социально-экономического развития страны с учетом рационального вклада регионов в решение этих задач, определяемого реальными предпосылками и ограничениями их развития (Селюков, 2012: 517).

Отметим, что важнейшая роль стратегии социально-экономического развития региона предъявляет повышенные требования к качеству ее разработки, что давно является предметом особого научного анализа. Не вдаваясь в содержательный анализ самой стратегии социально-экономического развития каждого из анализируемых регионов, сошлемся на один из последних целевых анализов стратегии, проведенных Р. Н. Шпаковой (Шпакова, 2019). Изучив все имеющиеся на момент написания статьи региональные стратегии социально-экономического развития, как действующие, так и прекратившие свое действие (общим количеством 128), на наличия и содержания оценки достижения целей, автор отмечает, что такая оценка проводится формально, а в большинстве случаев – не проводится совсем (Шпакова, 2019: 1).

Блок № 2 был направлен на анализ новостной ленты, по поводу упоминания реформирования девяти ключевых сфер региона: труд, здравоохранение, строительство и ЖКХ, дорожная инфраструктура, торговля, культура и отдых, образование, правопорядок, взаимодействия власти с населением. Массив публикаций отобран с 01.01.2018 по 31.12.2020 гг.

Для поиска релевантной информации по ключевым словам и фразам, на основе анализа новостной ленты соответствующего сайта регионов, рассчитывалась частота упоминания той или иной сферы в контексте ее реформирования (количественный показатель), а также наличие в публикации упоминания целевых и результирующих показателей реформирования соответствующей сферы глазами обывателей (качественный показатель).

Блок № 3 фиксировал упоминаемые в новостной ленте барьеры, упоминаемым сайтом правительств при реализации стратегического развития соответствующего субъекта РФ. Этот параметр может косвенно свидетельствовать о причинах, признаваемых самой региональной системой управления, препятствующих снижению негативных последствий социально-экономического неравенства. Номинальная шкала аналитика включала следующие виды организационно-управленческих барьеров: административно-организационные, социально-организационные, социально-политические, инвестиционно-финансовые, инфраструктурные, коррупция и финансовые нарушения, инфокоммуникативные, социально-коммуникативные, слабая поддержка инициатив, межэтнические проблемы в регионе, недостаток партнерских отношений.

Научные результаты и дискуссия ((Research Resultsand Discussion). Следуя академической традиции, (Тихонов, 2016) мы считаем, что современная социология управления изучает искусственно создаваемые механизмы регуляции совместной деятельности людей, а также потенциальное и реальное влияние этих механизмов на функционирование и трансформацию «человекоразмерных объектов», в состав которых входят спонтанные и самоорганизующиеся процессы. В этой же традиции мы понимаем под управлением встроенный в эти процессы механизм установления линейных и нелинейных причинно-следственных связей. Сам же этот механизм сочетает формальные правила и неформальные нормы, а также организацию и самоорганизацию.

Полученные нами данные по всем трем блокам контент-анализа организационно-управленческих условий реализации стратегических документов подтверждают вывод коллег, о том цифровизация сегодня – это не выверенная концепция социально ориентированных преобразований, выстроенная на научно-исследовательских программах, а инструмент сбора и фиксации больших данных, с которыми до сих пор не вполне понятно, что делать (Тихонов, 2020: 77).

В качестве подтверждения первой гипотезы о недостаточном задействовании органами исполнительной власти региона информационно-коммуникативных технологий (в частности, ресурсов самого сайта правительства) при реализации стратегических документов, обратимся к данным по блоку №1.

Что касается самого наличия ключевых документов стратегического развития региона, то можно наблюдать следующее.

Федеральный закон «О стратегическом планировании в Российской Федерации» от 28.06.2014 № 172-ФЗ (последняя редакция) не упоминается на 5 сайтах субъектов (Белгородская, Вологодская, Калмыкия, Московская, Нижегородская) упоминается, но не представлен на 3 (Амурская, Смоленская, Башкортостан); представлен на 4 (Брянская, Омская,
Якутия).

Стратегия социально-экономического региона до 2020 г. не упоминается на 4 сайтах (Амурская, Московская, Нижегородская, Якутия); упоминается без представления документа на двух сайтах (Брянская, Калмыкия); документ размещен с соответствующей ссылкой – на 3 сайтах (Вологодская, Омская, Свердловская); размещены документы, ссылающиеся на Стратегию 2020 – 3 (Башкортостан, Белгородская, Смоленская).

Стратегия социально-экономического региона до 2035 г. не упоминается на 3 сайтах (Амурская, Нижегородская, Омская); упоминается без представления документа на одном (Калмыкия); документ размещен с соответствующей ссылкой – на 5 сайтах (Брянская, Вологодская, Московская, Свердловская, Смоленская); размещены документы, ссылающиеся на Стратегию 2020 – 2 (Башкортостан, Белгородская). На сайте одного сайта (Якутия) ссылка не открывалась.

Стратегия пространственного развития региона не упоминается на 6 сайтах (Амурская, Вологодская, Московская, Нижегородская, Омская); упоминается без представления документа на двух (Башкирия, Свердловская); документ размещен с соответствующей ссылкой – на 3 сайтах (Белгородская, Брянская, Калмыкия); размещены документы, ссылающиеся на Стратегию 2020 – 0. На сайте одного сайта (Якутия) ссылка не открывалась.

Кроме того, анализировалось размещение информации по национальным проектам, Стратегии пространственного развития региона, Концепции социально-экономического развития региона.

Так, информация нацпроектах есть на восьми сайтах: представлены их паспорта (Башкирия, Белгородская, Брянская, Вологодская, Калмыкия, Омская, Якутия, Свердловская); упоминаются только на сайте Московской области; не размещены на сайте Нижегородской. Два сайта (Амурская и Смоленская) отсылают при поиске нацпроектов на другие ресурсы.

Что касается каналов информирования населения о реализации нацпроектов, то сайты используют, во-первых: новостные материалы (10 сайтов); официальные документы (законы, указы) 9 сайтов; имеют спецрубрики о нацпроектах (5 сайтов); аналитические материалы (4 сайта); 2 сайта используют для информирования выступления должностных лиц; 1 сайт использует сторонние ресурсы.

Среди разработчиков нацпроектов упоминаются: федеральные органы власти (2 сайта); региональные органы власти
(7 сайтов); муниципальные (3); общественные организации (2); не упоминаются (3).

Предпочитаемые способы информирования: только официальная документация 6 сайтов; краткое описание – 10 сайтов; наличие презентаций – 2 сайта; на одном сайте (Брянская) зафиксирована возможность обсуждения разработки мероприятий; при этом возможность обсуждения реализации мероприятий не фиксируется ни на одном сайте; материалы без широкого обсуждения в качестве предпочтительных способов информирования предлагают 2 сайта; только два сайта (Башкирия, Калмыкия) используют материалы, подтверждающие обсуждение мероприятия в рамках круглых столов, собраний и т.д.

В качестве последнего стратегического документа развития региона нами рассматривалась Концепция социально-экономического развития региона.

Сайты Брянской области и Калмыкии упоминают этот документ; сайты Вологодской и Свердловской областей разместили Концепцию. Остальные регионы не представили информацию о Концепции.

Среди разработчиков Концепции только три сайта (Брянская, Вологодская, Свердловская) упоминают региональные органы власти. Остальные сайты не предоставляют информации о разработчиках. Восемь из двенадцати сайтов не используют никаких каналов об информировании о разработке и реализации Концепции социально-экономического развития региона.

Остановимся на описании реформирования ключевых сфер общественной жизни региона относительно наличия официальных документов: проектов и программ.

Как видно из таблицы наименее освещенной сферой по всем регионам является сфера взаимодействия власти и населения. Сайты всего двух регионов разместили стратегические документы касательно этой сферы, но без отсылки к Стратегии социально-экономического развития до 2020 г., а сайты только 3 из 12 регионов – без отсылки к Стратегии социально-экономического развития до 2030 г. И это можно считать одним из типичных организационно-управленческих параметров. Сфера культуры и отдыха, а также дорожной инфраструктуры наиболее наполнены документально, но также редко упоминают соответствующие стратегии.

Предварительные данные по блоку 2. Как было сказано выше, данные, полученные в блоке № 2 контент-анализа, содержат результат проработки новостной ленты, по поводу упоминания реформирования девяти ключевых сфер региона. Эти данные корреспондируют с блоком №1 по упоминанию стратегических документов реформирования соответствующих сфер. Однако блок № 2 был посвящен анализу освещения самой реализации реформирования этих сфер в контексте новостной ленты.

В качестве промежуточного вывода можно отметить следующие противоречие. С одной стороны, объективное и интерактивное освещение реализации реформирования ключевых сфер жизнедеятельности региона может повысить доступность граждан к соответствующей информации, узнать основные направления реализации этой политики в регионе и муниципалитете, например, о мерах поддержки занятости, повышении квалификации, открытию фельдшерско-акушерских пунктов в сельской местности и т.п., а также проголосовать за благоустройство территорий, ремонт наиболее проблемных дорог и пр. (чему, собственно национальные проекты и посвящены).

С другой стороны, можно выделить объективные сложности и ограничения использования официальных сайтов: недостаточная информатизация некоторых поселений регионов; сложности, связанные с ситуацией пандемии коронавируса; низкий уровень информационной культуры части населения и пр. А также возможные сложности, непосредственно связанные с субъектами управления: акцент на формальной отчетности или «цифровизация ради цифровизации», публикация одинаковых статей, для создания видимости заполнения портала, нежелание (не возможность) выделять ресурсы для дополнительного анализа мнения населения и т.д.

Наиболее представленной сферой по результатам анализа является здравоохранение, по наименее – сфера правопорядка. Лидером по общему количеству публикаций о реформировании всех сфер является Нижегородская область (258), далее Московская область (254), на последних местах Амурская и Омская области (17 публикаций).