Введение (Introduction). С начала 2000-ых гг., когда Верховный суд Российской Федерации разрешил мусульманкам фотографироваться на паспорт в платке, начинается новый этап взаимоотношений ислама и государства. Инициаторами судебного иска стали мусульманки – Гельфания Ахметшина, Гульнура Нуреева, Минниса Муксинова, данный инцидент широко освещался в СМИ[1]. Современные методы коммуникаций, возможности Интернета позволяют привлекать широкую общественность к обсуждениям различных религиозных вопросов. Это не могло не повлиять на трансформации религиозных установок в связи с новыми реалиями общества. С вполне мирного вопроса о фотографии в паспорте прошло почти 15 лет, и в информационной повестке дня последних годов актуализировалась более сложная тема женского обрезания. После отчетов общественной организации «Правовая инициатива», ранее табуированная тема о практике, свойственной закрытому Кавказу, вышла в широкое информационное поле (Antonova, Siradzhudinova, 2016; Антонова, Сиражудинова, 2018). Тема поднимается  в публицистике, в научных работах, в выступлениях чиновников, религиозных деятелей[2]. Еще один пример более масштабного конфликта, который касается широких слоев населения практически каждый день – вопрос ношения платков (хиджабов) в образовательных учреждениях[3].

Мусульманки принимают активное участие в обсуждение острых социальных и религиозных вопросов, публично высказывают свое мнение, обращаются не только к религиозным, но и светским институтам, привлекая широкую общественность. Такую возможность дали современные технологии, формирующие открытость и гласность. Сейчас уже сложнее скрыть калечащие традиции, насилие, несправедливость. Конечно, абсолютной безопасности и открытости не существует, но мы не можем отрицать, что происходят существенные изменения в механизмах формирования новой информационной повестки. Заметную роль в данном процессе играют блогеры, ведущие личные страницы в социальных сетях, не практикующих жесткое цензурирование. В большинстве своем площадкой для ведения аккаунта становится социальная сеть Instagram, являющаяся самой популярной среди пользователей (1 млрд. скачиваний). Развитие личного блогинга позволяет формировать новые сети различных профессионалов, общественников или религиозных людей. Объединяясь, лидеры мнений становятся авторитетами для некоторого числа обывателей, к их суждениям прислушиваются и им доверяют.

Методологияиметоды (Methodology and methods). «Женский вопрос» в исламе – сложный социальный и культурный феномен, который обсуждается и остается спорным среди современных исследователей, и в религиозном сообществе, в частности. Кроме определения самой концептуальной сущности феномена, сложность изучения обуславливается и неоднородностью самого явления в зависимости от временных и пространственных границ. Как правило, исследования проводят в контексте развития определенных государств и исторических эпох. Например, изучаются феминизм Арабского Востока, Северной Африки (Костенко, Понарин, Стребкова, 2019; Glas, Alexander, 2020; Glas, Spierings, Scheepers, 2018), роль женщин в политическом дискурсе мусульманских стран, на примере Туниса, Ливана и Турции (Гаджимурадова, Рабат, 2020), женская активность на Северном Кавказе (Сиражудинова, 2021а, 2021б), мусульманки Нидерландов (Bracke, 2011), организация и СМИ-стратегии мусульманских активисток Индии (Mengia Hong Tschalaer, 2015) и т.д. Зарубежные авторы рассматривают способы, с помощью которых мусульманские женщины стремятся использовать СМИ и Интернет (особенно социальные сети) для обсуждения вопросов безопасности, прав и свобод, в том числе и феномен онлайн домогательств (Hirji, 2021), анализируют роль гендерных дискурсов в «войне с террором» (Massoumi, 2015).

Что касается «женского вопроса» в исторической ретроспективе, то в периодической печати татар-мусульман часто освещались правовое положение женщины как в обществе в целом, так и среди мусульман (Брилева, 2018). Зарождаясь в литературных произведениях, где женские образы стремятся к лидерству, образованности и самостоятельности, осмысление места и роли женщин в обществе, в том числе и религиозном, переходит в публицистику, например, в работы И. Гаспринского, Р. Фахретдина, З. Камали, З. Кадыри и других. Так М. Бигиев в нескольких своих трудах изучил ряд аспектов женского вопроса, выступив против общепринятых на тот момент стереотипов о несовершенности и неполноценности женщины (Хайрутдинов, 1999:119-137). Размышления ученого о том, что несчастная и униженная женщина является свидетельством униженности и бессилия всего общества, находили горячий отклик не только в России.

Сегодня активно продолжается осмысление трансформации женского вопроса у татар и на территории Республики Татарстан (Саттарова, 2015; Гараев, 2019; Гузельбаева, Мчедлова, 2020). Исследуются различные аспекты религиозности и религиозной жизни в ракурсе гендерной принадлежности. Л.Ш. Давлетшина в своей статье рассматривает мусульманок, занимавшихся благотворительностью в сфере образования, как, например, Амина ханум Сыртланова, Суфия Джантурина – основатели медресе «Галия» в Уфе, Фатиха Аитова – основательница первой татарской женской гимназии в Казани (Давлетшина, 2009). В работе Д.А. Гусеновой анализируется особенности «женских практик» в неканоническом паломничестве через  статусно-ролевые позиции женщин в обществе и «особенностей её психоэмоциональной природы» (Гусенова, 2021:80). Исследуется деятельность отдельных мусульманок-феминисток, активно выступающих за права женщин, причем отмечается не уникальность деятельности современных активисток, а громкая медийная презентация их проектов благодаря современным технологиям (Михалева, 2018).

Особенностью любых форм активизма является высокая скорость трансформации и формирование новых направлений и видов деятельности. В ходе нашего исследования предпринята попытка анализа сети женского религиозного активизма Республики Татарстан в рамках реляционной сетевой теории.

Ряд исследователей, анализируя генезис и эволюцию общего блока «сетевых теорий», работают над разграничением различных ее направлений (Князева, Куркина, 2017; Заякина, 2016; Мальцева, 2018). Несмотря на то, что определяются различные исследовательские подходы (анализ социальных сетей, реляционная социология и акторно-сетевая теория), абсолютной автономности в их применении не существует, и «направления соединяют весьма прочные теоретико-методологические мосты» (Заякина, 2016). Основной принцип сетевых теории – это изучение связей и отношений между отдельными субъектами, возникающих социальных структур и их влияния на социальное поведение субъектов. Развитие женского мусульманского активизма в регионе формирует новую социальную структуру, в которой исламская идентичность трансформируется, адаптируется под современные реалии (в том числе, с помощью новых коммуникационных каналов). Позиции акторов в сети, с одной стороны, являются детерминантой социального поведения, а с другой стороны, представляю собой социальный капитал, позволяющий реализовывать свои устремления (Князева, 2006). Современные формы активизма в целом тесно связываются с возможностями цифровых коммуникационных каналов (Пырма, 2021). Под религиозным активизмом понимается целенаправленная деятельность по изменению мировоззрения в обществе или отдельных социальных группах на основе религиозных норм и ценностей, осуществляемая в различных сферах жизни и ориентированная на воссоздание актуальных социокультурных условий (Патеев, 2021). Таким образом, женский мусульманский активизм подразумевает различные формы поведенческих практик мусульманок в публичном пространстве, обусловленных и мотивированных религиозными ценностями, реализуемых посредством и с помощью цифровых технологий. И нами не отожествляется с исламским феминизмом, не несет в себе протестный и радикальный характер.

Нами была выбрана популярная социальная сеть Instagram, так как ее успешные пользователи становятся лидерами мнений и участвуют в формировании повестки дня. Изначально мы подготовили список из 15 блогеров, соответствующих следующим критериям: 1) практикующая мусульманка, в том числе поднимающая в своем блоге религиозные темы; 2) проживающая и ведущая свою деятельность на территории Республики Татарстан; 3) от 20 до 40 лет; 4) количество подписчиков от 20 000 до 140 000; 5) наличие презентуемого «продукта», в виде услуг и товаров. Мы обратились к ним через социальные сети, на контакт с нами вышли две мусульманки. Большая часть проигнорировали сообщение, несколько человек отказали. В дальнейшем информанты набирались методом снежного кома. Проведено 6 нарративных интервью с мусульманками-блогерами, которые ведут активную социальную и публичную деятельность в Республике Татарстан. Информанты являются авторами личных брендов, учредителями организаций и предприятий различных форм собственности. Участники исследования представляют такие сферы как: благопристойная мода, детский и подростковый досуг, спорт, работа с мусульманской молодежью.

Научные результаты и дискуссия (Research Results and Discussion). Следуя логике реляционной сетевой теории, необходимо раскрыть понятие «сеть». Под сетью принято считать совокупность взаимодействующих людей, характеризующаяся рядом базовых принципов – децентрализованность и связность (Олескин, 2013). В контексте анализа социальных сетей децентрализованность представляет собой существование нескольких лидеров, относительное равенство статусов, положения, ранга. Под связностью понимается взаимозависимость и тесная кооперация составляющих элементов.

Таким образом, это децентрализованный комплекс взаимосвязанных узлов, способный расширяться путем включения новых звеньев, что придает сети гибкость и динамичность. В обществе таким коммуникационным узлом является социальный субъект, способный обрабатывать, накапливать и продуцировать новую информацию, а также быть субъектом свободного волеизъявления и действия. Сетевой структуре присущи горизонтальная организация, отсутствие единого центра, равноправие участников, относительная открытость входа-выхода, адаптивность к изменениям внутренней и внешней среды, способность к самоорганизации и саморегуляции (Коробейникова, 2010).

Остановимся на религиозно-философском контексте женского мусульманского активизма. Основные права и обязанности женщин заложены в исламских первоисточниках: Коране и Сунне. В них раскрываются следующие аспекты: духовное равенство мужчин и женщин, условия брака, деторождение, бытовые обязанности, процедура развода, многоженство, экономическое положение женщины, наследственные права. В регионах компактного проживания мусульман наблюдается расхождение адата (традиция, обычай) с шариатом (исламская правовая система), который возник задолго до принятия ислама в определенной местности. Наиболее яркий пример существования адата – кавказский регион, где и сегодня наблюдается данное расхождение (Вента, 2012).

Говоря же о Поволжье начала XX в., исследователи отмечают такие формы женских практик, как домашние индивидуальные беседы, которые вели жены мулл (абыстаи), коллективные моления, специальные женские молитвенные собрания для наставления молодежи (Балтанова, 2007). На Кавказе, несмотря на низкий уровень эмансипации у женщин, собирались в домах и обучали девочек религии, а по четвергам поминали Аллаха, таким образом, исполняя суфийскую практику зикра (Албогачиева, 2018).

Во всех исламских источниках главная роль женщины и ее место в структуре общества обозначены достаточно четко – религиозное поклонение, замужество, воспитание детей, ведение домашнего хозяйства. Всё это является обязанностью (фарз). Однако женщина в исламе, помимо основных предписаний, имеет право на реализацию своих профессиональных навыков, при соблюдении некоторых условий: разрешение супруга, соответствие выполняемой работы нормам исламской морали и этики, не противоречие осуществляемой деятельности понятиям дозволенной (халяль) работы, например, запрещено работать в той сфере, где применяется риба (процент), продаются запрещенные товары (свинина, алкоголь), участвуют в азартных играх (Фролова, 2009: 4). Таким образом, религиозное положение женщин в исламе сводится к основным тезисам: 1) мужчины и женщины в исламе имеют равные права, но учитываются их биологические и психологические особенности, 2) обязанности жены-матери строго регламентированы, 3) профессиональная реализации женщины не запрещена, при условии, что семья не пострадает от отсутствия внимания и заботы матери-жены.

Мусульманки не борются за права с мужчинами, а выступают за большую реализацию прав, данных им религией (из интервью: «В исламе чётко прописаны права женщин и мужчин. Начнём с того, что феминизм борется за права, но это немножко странно, потому что нам изначально выделили права, права у женщины есть и достаточно комфортные. Мы не можем сказать, что они у всех равны не потому что у кого-то больше и меньше, а просто они разные» (интервью 6, Ф.Ш.).

Для информантов семья – основная площадка самореализации, но профессиональная деятельность им интересна и позволяет чувствовать себя уверенно, подавать положительный пример для детей и быть интересными для супруга (из интервью «Одно дело сидеть дома женщине, воспитывать детей и готовить ужин, ухаживать за семьей, а другое, когда она выходит в свет, общается с себе подобными женщинами и получает огромную, колоссальную энергию для жизни – это очень важно. Хотя, по шариату, мы прекрасно понимаем, что женщина должна сидеть дома, воспитывать детей, но для того, чтобы женщина воспитала разносторонне развитых детей, чтобы она была интересна своему мужу, она должна сама лично развиваться, расти, для этого она должна выйти за рамки своей квартиры, своего дома и посещать такого рода мероприятия и самое главное это наше намерения» (интервью 1, А.Б.); «Для меня, в первую очередь, важна не общественная деятельность, а семья. В первую очередь это дети, довольство своей семьи, благочестивые дети» (интервью 3, Л.Г.). Сохранение баланса между работой и семьей важно, поэтому мусульманки прикладывают много усилий для нахождения компромисса, активно ищут инструменты эффективного тайм-менеджмента и договариваются с членами своей семьи (из интервью: «Вообще, раньше было очень тяжело. И были нянечки. Детки всегда со мной на проектах и на праздниках. Раньше я не знала тему делегирования, сейчас я ее освоила, если у нас есть какой-то праздник, то я одного волонтера беру на моих детей», (интервью 3, Л.Г.); «Относиться лояльно, когда было много административной работы и было мало времени, тогда у нас были небольшие трения на этот счет, тем более там погодки рождались, было немного тяжело. Мы коммуницировали, договаривались, я говорила, что для меня это важно. Он поддерживает меня, не скажу, что он горит этим так же, как и я, но поддерживает» (интервью 3, Л.Г.)

Отметим, что предпринимательская деятельность мусульманок-активисток не столько направлена на финансовое обогащение, сколько тесно связана с решением социальных задач для благополучия уммы. Иногда свой сложный опыт вдохновляет на авторские проекты, направленные на поддержку других (из интервью: «Я помню, как я покрывалась в 15 лет, тогда даже индустрия не была развита. Это было очень сложно и сейчас я стараюсь сделать все, чтобы мои проекты помогали девушкам найти себя, свой стиль, друзей, круг общения. Для тех, кто только покрылся, обычно эти девушки чувствуют себя уязвимо. Для тех, кто собирается покрыться, но не может решиться, потому что думает, что нет подходящей одежды. Им будет очень сложно. Помочь тем, кто в возрасте или тем, кто PlusSize, просто чтобы понять, что в любом состоянии и виде мода для девушек открыта, и она помогает им самореализовываться, находить себя и единомышленников» (интервью 5, Д.М.).

Религиозный активизм сегодня реализуется как в институциональном, так и в неинституциональном поле. Кейс Республики Татарстан демонстрирует оба варианта, например, в рамках деятельности отдела по работе с молодежью Духовного управления мусульман Республики Татарстан (ДУМ РТ) ведется разнообразная работа с мусульманками. Здесь сложно провести границу между профессиональной деятельностью организации и гражданской активностью, но мы наблюдаем, как вокруг различных проектов формируется женское мусульманское сообщество. Официальный институт имеет больше ресурсов и инструментов, возможность выходить за территорию региона (из интервью: «Эти проекты остаются не только в Казани, они уходят за пределы нашей республики, потому, что участники наших мероприятий – это не только мусульманки республики и Казани, но и России. В основном у нас Поволжье очень активное, они, получая некий опыт проведения подобных мероприятий, пытаются там найти деньги, привлечь спонсоров, меценатов и ради довольства Всевышнего собрать мусульманок и объединиться с ними» (интервью 1, А.Б.).

Активно складывается и формируется сеть мусульманок, которая первоначально зародилась в социальных сетях. Вторая половина 2010-ых гг. характеризуется развитием личного блогинга в России, в том числе, мусульманки заняли свою нишу в этой сфере. Интересно, что социальная сеть явилась своего рода аккумулятором и фильтром для формирования определенного сообщества в офлайн пространстве (из интервью «Сначала мы собирали девушек активистов, с активной жизненной позицией, те, кто сейчас в Казани чем-то занимается, имеет экспертное мнение, потом это переросло в более узкую блогерскую тему и люди отсеялись по этому признаку. Фильтром для блогеров мы ставили количество подписчиков около 10 тыс. и какие-то общие человеческие качества, чтобы мы в них сходились» (интервью 6, Ф.Ш.).

Первоначально мусульманки собирались для разбора своих блогов, анализа и обсуждения. В дальнейшем естественным образом начала складываться дружеская связь, объединенная не только религиозной идентичностью, но и общим делом – поиском путей развития исламских блогов. Например, мусульманки столкнулись с проблемой рекламы: светские персоны не брали на рекламу страницы мусульманок, и сообщество вынуждено было формировать свое поле. Во-первых, темы, поднимающиеся в авторских блогах, чаще всего рассматриваются сквозь призму ислама, например, воспитание, материнство, быт, отношения между мужем и женой, помощь нуждающимся. Однако без внимания не остаются и более личные и интимные темы, в том числе с привлечением профессиональной психологии. Во-вторых, визуальный фото- и видео-контент строго цензурирован, некоторые девушки скрывают лицо или не показывают свою семью, кто-то скрывает и свой голос. Такие действия связаны с исламским понятием «аурат», когда определенные части тела должны быть закрыты. У женщин это все тело, кроме лица и кистей рук (из интервью: «Есть же понятие аурат – это те части тела, которые должны покрываться, но в шариате голос женщины тоже является ауратом. Если строго подходить к этому вопросу, то это тоже не совсем одобряемое действие со стороны ислама. Девочки на форуме тоже затронули этот вопрос, они предлагают выход из ситуации: ретушировать свое лицо, маски, есть оказывается что-то вроде масок для глаз, но устаз (учитель) тогда сказал, а для чего вы это делаете? Каждый должен задаться вопросом: зачем я пришла в инстаграм, что я там делаю? И как я отвечу на это в Судный день, то вопрос открытости уйдет. Все по намерению» (интервью 1, А.Б.).

Неофициальная деятельность перешла к созданию юридических лиц, для того чтобы выйти на новые формы взаимодействия с государством и обществом (из интервью: «Изначально мы собираемся, общаемся, но это все было как-то не официально, а тут, когда мы решили это все организовать официально появились новые возможности, например, получить какой-то грант физическое лицо это очень тяжело, а если юридическое, то появляются новые возможности, новые горизонты и мы своим членам ассоциации даем эту возможность. Вступая в наше сообщество человек может подать проект от имени ассоциации» (интервью 2, Г.В.).

Женская мусульманская сеть становится многоуровневой, объединяет как индивидуальных членов общества, так и коллективы профессионалов. Например, созданы Ассоциация социальных женских инициатив «Нур»[4] и Ассоциация психологической помощи мусульманам. Такие объединения позволяют более эффективно воспроизводить и перераспределять различные ресурсы, например, социальный капитал среди своих участников и повышать вознаграждение (Князева, 2006:83). Таким образом, на сегодняшний день сеть мусульманок-активисток активно расширяется, предоставляя возможности для новых членов, создавая условия для обучения, профессиональной реализации, досуга, позволяя найти эмоциональную поддержку (из интервью: «Начиная со школьной скамьи девочки, начинают подключаться к общественной, религиозной жизни нашей уммы. Хотя у них в школе царит одна атмосфера, могут быть насмешки, неприятие, а для того, чтобы эти девочки нашли себя, нашли себе друзей, для них как раз таки творческая группа «Бәхет Ачкычы»[5] проводит такие мероприятия, они там общаются, создают свои мини проекты, уроки разные проводят – это в основном школьницы до 18 лет, получается с 13 до 18 у них еще общие интересы, им интересно вместе. С 18 лет этой молодежью уже занимаемся мы [ДУМ РТ], у нас есть учебный отдел, медресе, в медресе тоже проводится воспитательная работа» (интервью 1, А.Б.).

Деятельность мусульманок-активисток в целом усиливает позиции мусульман в обществе. Проблемы, вопросы, которые они выносят к обсуждению в своих блогах, находят поддержку и широко тиражируются. Например, благодаря деятельности мусульманок-психологов начали обсуждаться экзистенциальные вопросы, проблемы ментального здоровья, интимные отношения в контексте религии. Несмотря на то, что данные темы активно освещались в светском блогинге, присутствие религиозного компонента способствует просвещению религиозной части населения, так как эксперт-мусульманин вызывает больше доверия, пользуется авторитетом, чем светский человек.

Мусульманки-активистки в ходе своей деятельности также сталкиваются с различными трудностями. С одной стороны, несмотря на достаточно высокий уровень эмансипации в регионе, есть стереотипы касательно мусульманок в публичном пространстве. Например, информантки говорят о чувстве дискомфорта при взаимодействии с мужчинами из числа официального духовенства (из интервью: «Это был очень большой барьер, в том смысле, что мы мусульманки, нужно было на территории хазратов выступать, это был первый посыл, и первое профессиональное на уровне КФУ проведенное мероприятие. Опыт, когда мы выступали и обучали хазратов, это был нонсенс, хазратов обучали молодые девочки: чему, как, что?» (интервью 3, Л.Г.). Не всегда проекты и задумки мусульманок легко принимаются, тем не менее, это не становится поводом для отказа от реализации своих идей (из интервью: «Fashion iftar вызывает определенное сопротивление, потому, что достаточно несочетаемые понятия – fashion и ифтар. Потому что для всех это что-то сокровенное, но как я считаю, здесь самое важное это намерение. Мое намерение в том, чтобы помочь девушкам. Рамадан помогает раскрыться, помогает найти себя. Одежда, в том числе, очень сильно помогает девушке чувствовать себя уверенно и спокойно» (интервью 5, Д.М.).

Таким образом, возможности социальных сетей сегодня – это один из инструментов для личностного роста, профессиональной и творческой самореализации мусульманок. Активно происходит трансформация образа мусульманок, которые все чаще демонстрируют успехи и в бизнесе, и семейных отношениях (из интервью: «Instagram мусульманкам помогает показать, что мусульманка обычный человек, она занимается и бизнесом, и спортом и еще чем-то» (интервью 4, А.Г.).

Заключение (Conclusions). Мусульманки всегда принимали активное участие в жизни уммы, были предпринимателями и благотворителями. В дореволюционный период женский мусульманский активизм представлял собой деятельность жен мулл, купцов, меценатов и крупных предпринимателей. В основном они использовали капитал своих отцов, мужей. Следующий этап вдохновлен религиозным ренессансом конца XX в., который больше развертывался в рамках организаций и сообществ, деятельность регламентировалась уставами, и имела структуру и иерархию (членство, лидеры и т.д.), например, «Союз мусульманок Татарстана», ОО РТ «Ак калфак», Союз мусульманских женщин Татарстана «Муслима» и т.д. В цифровую эпоху мы наблюдаем обновление сети активисток-мусульманок, где главным инструментом и ресурсом деятельности выступают площадки социальных сетей.

Сеть мусульманок не имеет четких границ, структуры и иерархии, она динамична и подвижна, неоднородна по своему составу. Например, на данный момент в сети участвуют отдельные личности, дружеские объединения, институты или оформленные юридические лица, мусульманки и немусульманки, светские организации и т.д.

Мусульманки в своей деятельности не стремятся к конкуренции с мужчинами, пересмотру норм ислама. Так как их активизм реализуется в рамках религиозных предписаний, информанты не видят противоречий и ограничений для своей публичной деятельности, женский мусульманский активизм носит мирный и созидательный характер.

В результате исследования, мы пришли к выводу, что социальные связи, возникшие в процессе взаимодействия авторов блогов, привели к 1) консолидации субъектов блогерского сообщества и формированию сети мусульманок-активисток региона; 2) нарастанию социального капитала внутри мусульманского женского сообщества, благодаря масштабированию и объединению деятельности; 3) формализации деятельности. Особенность мусульманского женского активизма состоит в том, что деятельность ведется в рамках религиозных предписаний, она направлена на благополучие российского мусульманкого сообщества. Например, проекты мусульманок-активисток нацелены на поддержку молодых девушек, которые только вступили на путь религии и могут сталкиваться с непринятием или буллингом в своем окружении.