Введение (Introduction). Волонтерство – один из тех просоциальных феноменов, изучением которого в последние годы стали активно заниматься представители самых разных наук, социология в их числе. За последние годы накоплен достаточный эмпирический материал о российских волонтерах, добровольческих инициативах, реализуемых ими. Опираясь на количественные и качественные стратегии сотрудники Высшей школы экономики, Аналитического центра Ю. Левады (Левада-центр), Фонда «Общественное мнение» (ФОМ), Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), исследовательской группы «Циркон» дают оценку уровня волонтерской активности в конкретных группах российского общества, социального капитала волонтеров, выявляют их портретные черты, стимулы и барьеры добровольного участия, востребованные практики и т.д.

Не отстает в этом смысле и теоретическая социология, которая существенно расширила методологические рамки изучения социального феномена волонтерства за пределы экономической социологии и социологии управления. Профессор Г. Е. Зборовский даже ставит вопрос о конструировании особого направления – социологии волонтерства, в качестве предметной области которой будет выступать исследование «реальных волонтерских практик конкретных социальных общностей, особенностей их потребностей, интересов, ценностных ориентаций, мотивов поведения в связи с добровольческой деятельностью, взаимодействием волонтеров в рамках ее различных способов и видов, в том числе с различными институтами и организациями государства и гражданского обществ» (Зборовский, 2017: 11). Определение, предложенное уральским ученым, содержит акцент на методологию общностного, деятельностного, институционального и аксиологического походов, актуальных при социологическом изучении волонтерства.

Из всего многообразия представленных методологий (которые к слову не ограничиваются данным перечнем и могут быть дополнены системной, управленческой, рискологической), в рамках исследования наибольший интерес представляет именно «аксиологический подход, который направлен на объяснение ценностной природы волонтерства, и по мнению М. В. Певной, проявляется в ценностях волонтерской деятельности на личностном, общностном и социетальном уровнях, позволяет рассматривать в том числе само волонтерство как ценность» (Певная, 2013: 178).

Методологияиметоды (Methodology and methods). Опираясь методологию аксеологического подхода, в статье на основе результатов всероссийских и региональных опросов, проведенных в период с 2017 по 2019 гг. определяются ценностные ориентации молодежи в отношении волонтерской деятельности, а также ее оценки социальной значимости волонтерства, ценности, создаваемой волонтерским трудом.

Эмпирическую (информационную) базу составляют результаты репрезентативных прикладных исследований и статистики, а именно:

а) опроса 1500 молодых россиян в возрасте от 14 до 29 лет «Российское «поколение Z»: установки и ценности»[1], проведенного в середине 2019 г. Левада-центром по запросу Фонда имени Фридриха Эберта.

б) телефонного опроса 3017 респондентов в возрасте от 18 лет и старше, реализованного ФОМ осенью 2019 г. на тему «Масштабы и потенциал волонтерства»[2].

в) опроса ВЦИОМ 2018 г., посвященного добровольческой деятельности россиян[3].

г) опроса Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ 2017 г., касающегося мотивации добровольческой деятельности[4].

д) опроса «Участие молодежи в волонтерской деятельности: потенциал, проблемы, перспективы развития» 2017 г. (объектом исследования выступала молодежь в возрасте от 14 до 30 лет (N=600), проживающая в 7 городах и 11 муниципальных районах Белгородской области, а также волонтеры (N=623) из числа участников тематических интернет-сообществ, лидеров волонтерских организаций в крупных городах России – всероссийский онлайн-опрос).

е) обследования рабочей силы Росстата в 2021 г., отражающего структуру населения в возрасте 15 лет и старше, работающего в качестве волонтеров в течение последних 12 месяцев[5].

Научные результаты и дискуссия (ResearchResultsandDiscussion).

Почему именно молодежь как социально-демографическая группа и ее ценностные ориентации в сфере волонтерской деятельности являются наиболее актуальными в современных социологических исследованиях российского волонтерства?

Во-первых, волонтерство становится одной из популярных форм участия молодых россиян в решении социальных проблем. По данным опроса «Российское поколение Z»: установки и ценности» 21% молодежи в 2019 г. работали волонтерами и 23% имели опыт участия в общественной, гражданской организации, волонтерском движении в целом. Годом ранее аналогичный процент россиян (22%) в возрасте 18-24 лет по данным ВЦИОМ также оказывал волонтерскую помощь нуждающимся.

Во-вторых, в волонтерские организации вступают в основном наиболее продвинутые представители именно молодежного сегмента. По данным Росстата в текущем году 45,6% участников волонтерского движения составляют молодые граждане в возрасте от 15 до 39 лет.

В-третьих, содержание и направленность изменения ценностных представлений молодежи о волонтерской деятельности позволяют проследить открытость данной социальной группы общественным идеалам волонтерства, определить структурный резерв гуманистических, архитипических национальных ценностей солидаризации. Как справедливо подчеркивают в своем исследовании П. Деккер и Л. Халман: «Волонтерство будет более распространено в тех обществах, где присутствует дух солидарности» (Dekker, Halman, 2003: 7).

Рассуждая на тему признаков, репрезентирующих ценностный аспект волонтерства в массовом сознании, Т. А. Лисовская отмечает, что «ценность волонтерской работы, например, для американской молодежи (эксперименту подвергались студенты не старше 24 лет), заключается в совместных усилиях на благо общества, причем эта работа является почетной и требует от них самоотдачи и определенных навыков. Ценностно положительная окраска волонтерства проявляется в связях и ассоциациях этого феномена с помощью, совместным трудом, жертвованием, безвозмездностью, идеями улучшения жизни других» (Лисовская, 2010: 74).

Как показывают региональные исследования в молодежном сознании россиян концепт «волонтерства» также имеет преимущественно положительные коннотации. Массовый опрос молодежи Белгородской области «Участие молодежи в волонтерской деятельности: потенциал, проблемы, перспективы развития», проведенный в 2017 г. по квотной многоступенчатой выборке демонстрирует связи в восприятии волонтера с такими понятиями и человеческими качествами как помощь, доброта, бескорыстие, альтруизм, сострадание. Что бесспорно свидетельствует о нравственном характере представлений идейных принципов волонтерского труда, сложившихся в массовом молодежном сознании.

Воспринимая волонтерство как своеобразный «синдром помощи и заботы», молодежь наделяет участников волонтерской деятельности соответствующими значимыми личностными чертами, определяющими ее эффективность. В представлениях молодого поколения волонтер должен быть человеком добрым (52,8%), отзывчивым (39,7%), терпеливым (36,5%), сочувствующим (25,3%), не стремящимся к личной выгоде (25,3%), честным (23,8%). В то время как параллельное исследование среди самих волонтеров показывает, что помимо качеств, апеллирующих к общечеловеческим ценностям (отзывчивость – 65,2%, доброта – 62,8%), оценивая собственные портретные характеристики, они отмечали, что такая деятельность характеризуется особой ответственностью (56,5%), основана на развитых коммуникативных компетенциях (47,2%) и требует трудолюбия (36,3%), стрессоустойчивости (24,6%) и мобильности (19,4%).

Сравнение представлений молодежи и волонтеров демонстрирует существенную разницу в акцентах восприятия ценности волонтерской работы: с позиции сторонних наблюдателей в лице молодых людей в основе волонтерства скорее гуманистические ориентиры и эмпатийность, по опыту самих участников – это еще и труд, требующий определенного напряжения и сформированности профессионально-значимых качеств.

Разные позиции занимают молодежь и волонтеры в вопросах оценки престижности волонтерства. Результаты упомянутых ранее опросов, проведенных автором в рамках подготовки диссертационной работы «Волонтерство как форма самоорганизации российской молодежи в условиях риска» позволяют говорить, что 76,6% опытных волонтеров в результате соотносительной оценки места волонтерского труда в общественной иерархии социально значимых работ считают его действительно престижным. К сожалению, этого нельзя сказать о молодежи, не вовлеченной в добровольческие практики. Среди молодых людей доля тех, кто оценивают работу волонтеров как престижную в три раза меньше и составляет 23,2%. Абсолютное большинство молодых респондентов вопрос о престижности волонтерства привел в затруднение – 53,4%. Мы полагаем, что во многом подобное положение обусловлено кризисными явлениями, произошедшими в социальных, экономических и политических отношениях, вызвавшими ценностные изменения и культурные сдвиги. Неслучайно Алексей Левинсон (руководитель отдела социокультурных исследований Левада-центра) подчеркивает, что «несмотря на позитивное отношение россиян к идее помощи, они всячески стремятся рутинизировать этот процесс и если и готовы объединяться, то только перед лицом смертельных вызовов»[6]. Гипотеза о наличии ценностных барьеров в развитии волонтерства уже поднималась в наших исследованиях (Кисиленко А., Кисиленко Д., 2019), поскольку именно ценности рождают желания, мотивы, интересы, выступают «проводниками смысла» и основной для формирования социальной идентичности волонтерской общности. Вероятно, индивидуализация является наиболее важной ценностной метаморфозой, которая в настоящее время влияет на волонтерство и не позволяет многим молодым людям включиться в прочные коллективистские отношения, в полной мере осознав высокую общественную значимость волонтерского труда. Несмотря на социальное одобрение и ценностно положительную окраску восприятия волонтерства, цифры фактического участия молодежи в добровольной бескорыстной работе в разы уступают, даже если не брать в расчет волонтерские показатели, которые обеспечиваются работой молодых людей в школьных и студенческих организациях (по данным исследования Российское «поколение Z»: установки и ценности из 21% молодых людей, имеющих опыт волонтерской работы каждый второй работал волонтером в школе или университете) и могут заставить усомниться в их добровольности.

Не менее информативны и интепретации самого понятия «волонтерства», в которых также прослеживается ценностное содержание (см. рис. 2). Всероссийский онлайн-опрос волонтеров, показал, что для более чем трети опрошенных волонтерство – это в первую очередь возможность быть полезным обществу и государству. Для каждого десятого это еще и способ реализовать чувство гражданской ответственности за происходящее. Хотя в целом по выборке доля тех, кто сочетает собственные интересы (расширяя круг общения, пространство досуга, компетенции и т.д.) с общественными превышает предыдущие показатели и суммарно составляет абсолютное большинство (51,2%). Такие ценностные трансформации К. Бидерман назвал «переходом альтруистической помощи в добровольную убежденную активность» (Бидерман, 1999: 41).

Восприятие волонтерской деятельности в подобном ключе вписывается в хорошо известную функциональную теорию мотивов (Clary et al., 1996), описывающую ценностную функцию (волонтерство как возможность выразить важные убеждения, такие как альтруизм, помощь, неравнодушие), обучающую (волонтерство как возможность учиться, расширять свои знания или развивать и применять новые навыки), социальную (волонтерство как возможность быть принятым в референтные группы или получить общественное одобрение), развивающую (волонтерство как возможность личного развития и повышения самооценки), защитную (волонтерство как возможность справиться с внутренними тревогами и конфликтами, избежать чувства вины) и профессиональную (волонтерство как возможность получить опыт, полезный для работы или карьеры).

Ориентация у молодого поколения на себя, доминирующая над ориентацией на других подтверждается в том числе данными всероссийских исследований ФОМ 2019 г. и НИУ ВШЭ 2017 г. По результатам первого самыми востребованными у молодежной аудитории по сравнению со старшими возрастными группами волонтерскими практиками являлись помощь в рамках своей профессии (40%) и проведение лекций, обучающих семинаров (25%), за которыми широкие возможности расширения образовательного и профессионального опыта самих участников такой деятельности. Данные, представленные Центром исследований гражданского общества и некоммерческого сектора двумя годами ранее также показывает преобладание личностных, социальных, защитных, карьерных и мотивов самоуважения над чисто альтруистическими. Соотношение между которыми суммарно выгладит как 60:40, что неудивительно, поскольку альтруистическое поведение в отличие от действий в личных интересах всегда обеспечивается с большим трудом.

Заключение (Conclusions). В то время как ценностно-смысловые основания, связанные с реализацией именно гуманистических, альтруистических принципов волонтерского труда (дефицит которых наблюдается у российской молодежи), являются залогом массового повсеместного распространения добровольческих инициатив и практик.

Идентичность, близость ценностей напрямую определяет самоорганизационный потенциал молодежной общности. Альтруистические или идеалистические ценности по определению социетально ориентированны, они идеологически соответствуют природе волонтерской деятельности, эгоистические, напротив, замыкают индивида на себе, на практический контекст волонтерского участия. Осваивая рациональную составляющую волонтерства, молодежь порой забывает, что это категория в первую очередь нравственная, и карьерные, социальные, развивающие, защитные и прочие эффекты должны выступать в качестве дополнительных «бонусов» («плюшек») волонтерского труда.

Преобладание в мотивационных профилях волонтеров эгоистических или в лучшем случае смешанных ценностей оказывает негативное влияние на перспективы развития и создает барьер для институционализации всей системы российского волонтерства. В результате потенциал его оказывается недоиспользованным, мы наблюдаем ограниченное ситуативно-эгоистическое распространение волонтерских практик (массовый характер, которых если и проявляется, то хаотично, в условиях объективной необходимости или «всеобщей беды») и оправдание молодежью своей пассивности как правило «отсутствием времени».

Парадоксально, но формальное преобладание, лидирующее положение альтруизма как терминальной ценности, рассмотрение его лишь как абстрактной нравственной идеи тоже не принесет должного результата. Альтруизм должен не просто укладываться в ценностно-смысловую концепцию молодых россиян, но и выступать в качестве нормы реального поведения. Объективно, задача это сложная и требует перестраивания всей системы воспитания подрастающего поколения, поскольку способность и готовность к альтруизму должны целенаправленно формироваться и требуют технологически корректных шагов, а не просто «призыва» к солидарности.