Введение. Настоящая статья продолжает и завершает анализ и верификацию на основе массового анкетного опроса (2016, городская квотно-районированная выборка, № = 401) [7] комплекса гипотез о локальной идентичности современного г. Белгорода, сформулированного на основе первого (качественного) этапа социологического исследования методом дискуссионных фокус-групп (ДФГ) [4] в рамках проекта «Социологическое краеведение» лаборатории «Социология религии и культуры» Центра социологических исследований кафедры социологии и организации работы с молодёжью Института управления Белгородского государственного национального исследовательского университета (рук. С.Д. Лебедев).

Методы и результаты.

Представления горожан о городе (символические ценности белгородцев) в анкете репрезентировал вопрос «Белгород известен своими достижениями. На Ваш взгляд, чем Белгород знаменит и славен больше всего?». Мнения респондентов о том, чем известен и славен город Белгород, распределились следующим образом (Рис. 1).

Рис. 1. Достижения, которыми известен Белгород

Fig. 1. Achievements which make Belgorod known

На первом месте в указанном рейтинге ожидаемо оказалось сражение под Прохоровкой, состоявшееся 12 июля 1943 года и явившееся переломным моментом в истории Великой Отечественной войны, моментом, когда стратегическая инициатива наступления окончательно перешла к Красной Армии [4]. Почти 2/3 респондентов – 59,4% – выбрали именно это событие, как наиболее прославляющее Белгород. Здесь следует отметить, что, помимо Прохоровского сражения, жители Белгорода также выделили другой ключевой исторический момент жизни города – Белгородскую засечную черту XVI-XVIII вв. (седьмое место – 14,8%), что подтверждает особую важность для идентичности горожан истории своих предков, их военных подвигов, прежде всего[1] [4; 5; 7, 13].

Во второй кластер значимых для локальной идентичности представлений белгородцев о своём городе следует выделить хозяйственные достижения Белгорода и региона. Респонденты особо отмечают Курскую магнитную аномалию («КМА-руда»), являющуюся самым мощным железорудным бассейном в мире [1; 11]. Данная позиция с рейтингом в 31,8% подтверждает выдвинутую в четвертой гипотезе ценность для горожан производственных успехов региональной тяжелой промышленности. Что касается современной «белгородской продукции» (преимущественно – лёгкая и пищевая промышленность), то ее горожане поставили на пятое место с 21,4%. Далее в плане позитивной презентации областного центра белгородцы отмечают факторы, относящиеся к обустройству городского ландшафта, а именно: «хорошие дороги» – 24,3%, «активное строительство» – 22,4% и «тротуарная плитка» – 20,6%. Заметна в данном перечне также «постройка храмов» – 14,3%.

Менее десяти процентов в рейтинге представлений о городе набрали следующие позиции, отмечавшиеся ДФГ и составившие последний кластер: наличие в городе большого числа фонтанов – 9,9%, компактность города – 9,4%, политика «духовной безопасности» – 8,6%, множество памятников – 7,6%. Совсем небольшой процент, в границах статистической погрешности, опрошенных указали в этом контексте на «присвоение» исторических лиц и дат – 2,9% (современная квазиисторическая легенда об основании города князем Владимиром Крестителем) и на вариант «Белгород – Белоруссия в миниатюре» – 1,6%. Это соотношение, на наш взгляд, красноречиво свидетельствует о том, что в позитивной самопрезентации над городским самосознанием довлеет «брутальный», военно-хозяйственный смыслоообраз; собственно, культурный пласт представлений белгородцев о своём городе пребывает в слаборазвитом состоянии.

Блок «представления горожан о городе» включал ещё один вопрос, носивший проверочный характер. Респондентам было предложено описать Белгород одной фразой, которая дает ему наиболее полную характеристику.

Рис. 2. Характеристика Белгорода одной фразой

Fig. 2. Characteristics of Belgorod in one sentence

По мнению более чем половины респондентов – 55,5% – такой является фраза «Белгород – город Первого салюта». Это почётное название город получил, когда 5 августа 1943 года по приказу И.В. Сталина был дан почётный артиллерийский салют войскам, освободившим от фашистских захватчиков Белгород и Орел [12]. На второй позиции (35,2%) находится выражение «Белгород – город воинской славы», это звание было присвоено городу 27 апреля 2007 года[2]. Первые две позиции, таким образом, подчеркивают и подтверждают важность для белгородцев исторического, в особенности, военного прошлого города. Далее фразы-слоганы, характеризующие город, распределись по популярности следующим образом: «Белгород – чистый город» – 29,4%; «Белгород – это большая деревня» – 21,4%; «Белгород – город добра и благополучия» – 13%; «Белгород – красивый город» – 12,2%; «Белгород – современный город» – 8,9%; «Белгород – провинциальный город» – 5,7%; «Белгород – тихий город» – 5,5%. Все они, кроме поговорки «большая деревня», о которой речь пойдёт дальше в контексте другой гипотезы, так или иначе, подчеркивают связь символических ценностей белгородцев с такими характеристиками, как чистота, красота города, его благополучие (Рис. 2.).

Следовательно, можно констатировать, что выдвинутая на основе качественного этапа анализа белгородской локальной идентичности, соответствующая гипотеза почти полностью подтвердилась. Представления современных белгородцев о своём городе связаны, главным образом, с ключевыми для Белгорода моментами истории, в основном военной (центр южного рубежа обороны в конце XYI-XYIII вв. и в особенности – Прохоровское танковое сражение в Великую Отечественную войну в июле 1943 г.); с производственными успехами тяжёлой (горнодобывающей) промышленности времён СССР и пищевой промышленности последних лет; очень важными оказались такие характеристики, как чистота, красота города, его благополучие. При этом значимость в данном контексте современной квазиисторической легенды об основании города князем Владимиром Крестителем, имеющей некоторую популярность среди молодёжи, для самосознания белгородцев в целом оказалась на этом фоне невелика.

Далее, представления горожан о себе («мифы самостояния» белгородского городского сообщества) выявлялись при помощи следующего вопроса: «На карточке представлены суждения, отражающие характер и поведение жителей Белгорода. Выберите, пожалуйста, те суждения, с которыми Вы согласны в наибольшей степени».

Рис. 3. Характеристики жителей города Белгорода (по мнению самих жителей)

Fig. 3. Characteristics of residents of the city of Belgorod (according to the residents themselves)

На Рис. 3 можно видеть, что самохарактеристики современных жителей Белгорода распределились следующим образом. Наиболее популярной из них является версия «Белгородцы гордятся чистотой города», занявшая в рейтинге первое место – 65,1%, с большим отрывом от всех прочих вариантов. Эта отрефлексированная в общественном сознании горожан черта городского облика представляется, при своей внешней простоте, достаточно сложной в смысловом отношении характеристикой белгородского менталитета, в силу своей выраженности заслуживающей более пристального трансдициплинарного изучения методами социальной психологии и антропологии. Здесь могут быть высказаны различные предположения: от глубинного влияния культурных архетипов (ритуальная чистота, «сияющий Белый Город на холме») до реакции компенсации на субъективное ощущение людьми культурно-символического «голода».

Среди остальных рефлексируемых черт типичного белгородца, как и у жителей других российских городов, присутствуют качества позитивные, негативные и нейтральные (не имеющие чёткой эмоциональной окраски). Положительные характеристики «белгородского характера», отмеченные респондентами, это: энергичность, деловитость и инициативность горожан – 17,7%; их уважение к себе – 17,4%; «высокая духовность» белгородцев – 13,8%; надежность жителей Белгорода в делах – 12,2%. В этих автостереотипах, на наш взгляд, прослеживается глубинное представление о себе как «особых людях», представляющих собой особо качественный человеческий материал, – представление, уходящее корнями в самоощущение средневековых защитников русского порубежья.

Вместе с тем стоит отметить не чуждую жителям Белгорода самокритичность; в их собственном самопредставлении есть и отрицательные характеристики: пафосность, показушность – 25%, «моя хата с краю» – 15,4%, грубость и неуважение к окружающим – 8,6%, злость – 6,8% и леность – 4,7% (Рис. 3.). Здесь характерно, что по распространенности в общественном мнении горожан эти критические автостереотипы сопоставимы с позитивными, представленными выше. Такое амбивалентное соотношение «Я-Образов» отличает идентичность современного белгородца, например, от идентичности ярославца или смолянина, у которых преобладает позитивное самопредставление [3, с. 80, 103], и сближает его с жителем Владимира [3, с. 53]. Можно предположить, что это «изнанка» осознания типичным белгородцем своих «родовых» реальных или мнимых достоинств, выражающаяся у менее интеллигентных слоёв горожан в известной спеси, чувстве «нелепого превосходства» (А. С. Грин) над окружающими – что в более ранние исторические эпохи имело известное социальное значение, но в современной ситуации выглядит дисфункциональным архаическим пережитком, своего рода атавизмом общественной психологии.

Если говорить о нейтральных самопредставлениях горожан, то исследование обнаружило два таких смыслообраза: это «страдание дачными угодьями» (16,1%) и «консерватизм и патриархальность» белгородцев (9,9%). Здесь мы видим прямое подтверждение гипотезе 8, согласно которой для антропологических особенностей современных жителей Белгорода характерны отмечаемые ими в земляках «черты сельских жителей». Тяга к сельскохозяйственному труду на своей земле (обостряемая кризисными явлениями в экономике и социальной сфере) и влияние аграрных традиций, характерных для российского Черноземья, формируют очень важную составляющую социально-психологического портрета типичного белгородца. С этим фактором исторически тесно связана склонность к консерватизму и патриархальным образцам отношений, характеризующая, прежде всего, старшие поколения. В этом же контексте, на наш взгляд, необходимо истолковывать излюбленную белгородскую поговорку «Белгород – это большая деревня» (пятое место по популярности среди характеристик города – 21,4%); её продолжение-пояснение «здесь все всех знают» являет собой прямое указание на непосредственный, «лично-именной» (М.К. Петров) тип коммуникации, характерный для небольших поселений сельского типа и нетипичный для городской среды.

Как можно видеть, соответствующие гипотезы тоже в целом нашли своё подтверждение. К представлениям горожан о себе (мифам самостояния белгородского сообщества) могут быть отнесены сохраняющиеся в массе и имеющие большое социальное значение неформальные связи между горожанами (что связано с тем объективным обстоятельством, что Белгород сравнительно молодой город, его в значительной мере «наполняют» приезжие люди – см. ниже); сохраняющиеся у белгородцев черты сельских жителей (любовь к земле и привычка к сельскому хозяйству); довольно развитая самокритичность (наряду с позитивными самохарактеристиками, отмечаются бахвальство, «злость», эгоизм).

В отношении субъективных оценок горожанами структуры и границ городского сообщества можно сказать следующее. В анкете этот компонент локальной идентичности репрезентировали два вопроса. Структура сообщества в его самопредставлении выявлялась через вопрос «Скажите, пожалуйста, а есть ли среди жителей Белгорода какие-то группы людей, которые сегодня трудятся на благо развития города, своим трудом делают город красивее, богаче и известнее, которыми жители Белгорода могут гордиться?»

Согласно результатам опроса, белгородцы выделяют в своём городском сообществе следующие группы.

Рис. 4. Группы людей, которые трудятся на благо развития города, своим трудом делают город красивее, богаче, известнее (по мнению респондентов)

Fig. 4. Groups of people who work for the development of the city, and whose labour makes the city more beautiful, richer, more known (according to respondents)

На первом месте среди людей, прославляющих город Белгород, в представлении его жителей находятся спортсмены, получившие более 1/3 – 36,6 % «голосов» респондентов. Это достаточно типично для российских городов [3, с. 55, 82, 96], учитывая исключительную популярность в современных обществах «большого спорта» [2, с. 279] и тот факт, что в каждом региональном центре есть его именитые представители. В Белгороде герои «большого спорта» представлены целой плеядой выдающихся спортсменов (Ф. Емельяненко, С. Тетюхин, С. Хоркина и др.) и тренеров (Б.В. Пилкин, Г.Я. Шипулин), и достаточно многочисленными спортсменами и тренерами, отмеченными наградами и известными в российском, региональном, и городском масштабах.

С рейтингом в 27,9% второе место в оценках белгородцев занимают волонтеры и волонтерские организации, занимающиеся благотворительностью на территории г. Белгорода и безвозмездно помогающие делать жизнь городского сообщества более комфортной. Деятельность волонтеров основывается на добровольной бескорыстной помощи в свободное время конкретным людям, нуждающимся в такой помощи, и общественно-полезной работе, в ходе которой они помогают некоммерческим организациям в реализации социально важных проектов [6]. Работа Белгородского волонтёрского корпуса по праву считается одной из наиболее активных и результативных в России: «Были у нас и трудности, не скрою, но и был у нас фундамент, очень хороший и крепкий. Наши активисты не боялись ничего, за каждую новую задачу брались с огромным желанием и рвением. Наверное, вера в наш проект, наших людей, наше общее дело помогла нам стать одними из лучших на Федеральном уровне», – отмечает его руководитель Дмитрий Кисиленко [8]. Закономерно, что земляки с особой признательностью отмечают их работу, справедливо усматривая в этих молодых людях, мотивируемых в духе «альтруистической любви» и заботы, лучшее, что есть в Белгороде[3].

Третье место в рейтинге групп «людей города», которыми гордятся белгородцы, занимают работники сельского хозяйства, агрохолдингов (25,3%). Это подчеркивает экономико-географическую особенность Белгородской области, выступающей на сегодняшний день одним из ведущих сельскохозяйственных регионов России, в то же время развивая и другие приоритетные направления народнохозяйственной активности [10].

На четвертом месте находятся строители, набравшие 19% ответов респондентов. Данный факт объясняется тем, что Белгородская область является активно развивающимся регионом, делающим особый акцент на «строительный кластер». Также нельзя не отметить эстетическую сторону новой белгородской архитектуры, воплощаемой руками строителей, которая за последнее десятилетие всяческие модернизируется и улучшается, в соответствии с последними тенденциями архитектурного искусства.

Пятое и шестое места рейтинга субъективно значимых для города групп населения занимают работники культурной сферы (15,4%) и государственные и муниципальные служащие (15,1%), имеющие между собой почти незаметный разрыв в уровне популярности среди жителей Белгорода. Сразу за ними следуют работники промышленных предприятий – 10,2% – здесь играет роль то обстоятельство, что в памяти горожан остаются производственные достижения тяжелой (горнодобывающей и перерабатывающей) промышленности времен СССР [1], а также имеют определённую значимость успехи пищевой промышленности последних лет[4]. Несколько меньшее, но всё же заметное количество голосов получили «инновационные» молодежные движения последних дней, в частности, возрождённые в 2000-х гг. студенческие строительные отряды – 7,8%; молодой «креативный класс» («сидят в кофейнях, пьют кофе и там же работают») – 4,2%.

Респонденты также отметили ещё некоторые группы лиц, субъективно выделяемые ими в составе городского сообщества. Таковы, как правило, материально состоятельные переселенцы из заполярных регионов, которые известны как «северяне» (7,3%); работники силовых структур (5,7%); священники – 3,6%. Характерно, что некоторые респонденты самостоятельно выделили в отдельную престижную категорию горожан «учителей», которые отсутствовали в предложенном перечне ответов на анкетный вопрос. Только 1,3% опрошенных не смогли выделить в городском сообществе какие-либо значимые группы.

Субъективные границыгородского сообщества устанавливались с помощью открытого вопроса «А есть ли в городе такие группы жителей, которые выделяются среди горожан тем, что выглядят инородно, к которым горожане относятся сдержанно, как к «чужим»?».

Результаты ответов на данный вопрос показывают, что группы «чужаков» и вызываемые ими проблемы не входят в разряд первостепенных для жителей города. Не смогли ответить на вопрос либо ответили, что не встречали подобных групп, почти 2/3 – 61,4% опрошенных. Тем не менее, значительное количество респондентов – более 1/3 – таких «чужаков» назвали. В их числе относительное большинство выделяли «носителей исламской культуры», «цыган» и обобщённую категорию «иностранцев». В сравнении с другими городами, исследовавшимися годом раньше по аналогичной методике, Белгород в этом отношении находится приблизительно посередине, на одном уровне с Ярославлем (61% «толерантных» жителей), заметно превосходя по уровню толерантности Владимир (34%) и уступая Смоленску (75%) [4, с. 57, 83, 107]. Соответственно, наша первоначальная гипотеза о терпимости белгородцев и низком «пороге включения» в городское сообщество «чужих», что свойственно приграничным городам, может считаться подтверждённой с существенной оговоркой. Полученные данные могут свидетельствовать о латентном росте ксенофобских настроений (по этнонациональному и религиозному признакам), что требует специального внимания в форме мониторинговых социологических исследований и систематических профилактических мероприятий.

Таким образом, в отношении субъективных оценок структуры и границ городского сообщества гипотезы, выдвинутые на основе ДФГ, подтвердились с существенными уточнениями в части структуры. В сообществе областного центра горожанами субъективно особо выделяются спортсмены и волонтёры; значимы работники «строительного кластера», культурной сферы, государственного и муниципального управления, промышленных предприятий. Заметны также молодёжные течения последних лет – студотряды, в меньшей степени – новый молодой «креативный класс»; уже «на грани видимости» находятся «натурализовавшиеся» в Белгороде в последние 20 лет «северяне», работники силовых структур и священнослужители. За пределами же сообщества, при в целом толерантном к ним отношении населения, значительной частью (1/3 опрошенных) фиксируются группы «приезжих», в частности, из стран Азии и Африки (студенты-иностранцы), носители исламской культуры и цыгане.

Ритуалы воспроизводства локальной идентичности. Ритуал единения, в соответствии с трактовкой Э. Дюркгейма, понимается как формализованное периодическое обращение к коллективной памяти сообщества, обеспечивающее усиленное переживание его членами своей солидарности [14]. В исследуемом случае к таковым относятся, прежде всего, систематически повторяющиеся специально организуемые события, которые воспринимаются населением города как общезначимые: праздники, торжества, зрелища и другие мероприятия государственного, регионального и городского масштаба, как правило, досуговые, реже – трудовые (субботники и т.п.). Соответствующий вопрос задавался в форме: «Какие важные, значимые городские праздники и мероприятия позволяют Вам почувствовать себя «белгородцем», испытать ощущение единства с другими жителями города? Выберите, пожалуйста, 2 наиболее важных для Вас варианта». В результате массового опроса были получены следующие данные.

Рис. 5. Значимые городские праздники и мероприятия в г. Белгороде

Fig. 5. The significant city holidays and events in Belgorod

Первое место в рейтинге общегородских ритуалов (Рис. 5) занимает День города – 5 Августа, получивший 79,9% ответов респондентов. Второе место представлено Днем Победы – 68,5%. Указанный государственный праздник, отмечаемый 9 мая в честь Победы Красной армии и Советского народа над нацисткой Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов, является в России наиболее почитаемым гражданами страны. Эти праздники, занимающие первостепенные позиции среди городских ритуалов единения, показывают связь символических ценностей белгородцев с важными для города историческими моментами истории, прежде всего, военными: освобождение города в 1943-м году, фактически ставшее его вторым рождением, и Победа в 1945-м году. Почётный статус Города Воинской Славы является для белгородцев далеко не формальным – горожане помнят и чтут память героев Великой Отечественной войны, которая является для них наиболее сильной объединяющей идеей (о чём говорит огромная популярность «Бессмертного Полка»[5]).

Ещё одним значимым объединяющим городским праздником для жителей города Белгорода, занявшим третье место в рейтинге (8% респондентов), является Новый Год, по традиции отмечаемый в нашей стране как официально, так и в качестве приватного, семейного торжества. Значительно уступая в локально-идентификационном плане Дню Победы и Дню города, он, тем не менее, несколько превосходит в этом качестве все остальные публичные городские мероприятия. Следует отметить, что указанная триада праздников, как определяющих, наиболее популярных ритуалов общественного единения городского сообщества, объединяет Белгород с другими российскими городами (в частности, исследованными ранее Владимиром, Смоленском и Ярославлем) [3].

На 4-м месте рейтинга находятся такие культурные инновации последних лет, как ежегодно отмечаемые «Ночь в музее» и «День знаний» возле НИУ «БелГУ», получившие по 5% ответов респондентов. Отмечались также новый городской фестиваль «БелМел Фест» и «Фестиваль воздушных шаров». Данные мероприятия также являются общеизвестными и с каждым годом набирающими популярность среди горожан[6]. Тем не менее, их ритуально-объединительная функция в городском масштабе выражена значительно слабее.

Этот рейтинг подтверждает гипотезу, выдвинутую ранее, о том, что основными ритуалами воспроизводства локальной идентичности жителей города Белгорода являются общезначимые праздники государственного масштаба, в частности, такие, как День Победы, Новый Год. Занявший первое место по уровню популярности День города – 5 Августа – не столько выделяется из этого ряда, сколько органично вписывается в него, поскольку и официально, и неформально он состоит в контексте общенародного и общегосударственного культа Великой Победы, во многом представляющего собой национальный вариант «гражданской религии» [5]. Данный факт демонстрирует то, что современная локальная идентичность города органично «вписана» в национальную, общестрановую идентичность, что весьма показательно проявляется на уровне фундаментальных коллективных представлений и ритуалов и, по-видимому, является общим для российских региональных центров. Вместе с тем, такое соотношение свидетельствует об известной «унифицированности» локальных идентичностей российских городов, оставшейся в наследство от советской эпохи, и о недостаточном развитии потенциала локальной уникальности в культурной жизни городского сообщества и в его позитивной самопрезентации.

Таким образом, в части ритуальной составляющей белгородской общегородской идентичности гипотеза также подтвердилась. Основными ритуалами единения городского сообщества выступают общезначимые праздники (главным образом, День города и День Победы, а также Новый Год); вместе с тем, эта сфера городской жизни имеет потенциал и требует значительного развития.

Дополнительная гипотеза, выведенная в ходе проведения ДФГ, касалась соотношения «коренного» и «приезжего» населения города. Факторы почти полного разрушения Белгорода во время гитлеровского нашествия и восстановления его после Великой Отечественной войны, ускоренной урбанизации страны в позднесоветский и постсоветский периоды и приграничного статуса, а также отчасти усиления миграционной активности населения в последние десятилетия дают основание предположить, что в структуре городского населения относительно немного тех, кого можно назвать «коренным белгородцем».

С целью верификации этой гипотезы в анкете были заданы два вопроса, выявляющие индивидуальную и поколенческую «укорененность» жителей города. Первый вопрос формулировался так: «Скажите, пожалуйста, Вы родились в Белгороде или переехали сюда позже? Если переехали, то сколько лет назад?». Ответы распределились таким образом: 48,7% – родились в Белгороде; 38,2% – переехали сюда более 10 лет назад; 8% – переехали от 1 до 5 лет назад, 3,7% – респондентов переехали от 5 до 10 лет назад; 0,3% опрошенных приехали в город менее года назад (Рис. 4.).

Рис. 4. Время проживания в городе Белгород

Fig. 4. Time of residence in Belgorod

На фоне обследованных ранее по аналогичной методике городов Владимира, Смоленска и Ярославля, «строгий» показатель «укорененности» белгородского населения выглядит самым низким (там – 57%, 68% и 67% жителей, родившихся в каждом городе, и 30%, 20% и 26% переехавших в него более 10 лет назад, соответственно [3, с. 19]). В то же время, если брать за основу сумму родившихся в городе и приехавших более 10 лет назад горожан, то показатели по четырём городам получаются однопорядковыми.

Второй вопрос на «укорененность» жителей города был ориентирован на историю семьи: «Жили ли в Белгороде Ваши предки – родители, бабушки-дедушки, другие старшие родственники?». Немногим более половины респондентов – 55,5% – подтвердили факт проживания своих старших родственников, родителей, бабушек-дедушек в Белгороде. Немногим меньше половины – 42,1% – ответили, что никто из их близких не проживал в городе Белгород, и 2,4% респондентов «не знали» или «не помнили» ответ на данный вопрос.

Рис. 5. Проживание в городе Белгород предков (родственников, родителей, бабушек-дедушек, других старших родственников)

Fig. 5. Dwelling of ancestors (relatives, parents, grandparents, other older relatives) in the city of Belgorod