Введение (Introduction). В соответствии с глобальными трендами происходит значительная трансформация социально-территориального пространства – наблюдаются процессы развития сетевых взаимодействий, контр- и дезурбанизации, фрагментации урбанизированных территорий, размывания социально-те-рриториальных идентичностей. Эти процессы достаточно подробно рассмотрены в работах как зарубежных (Appadurai, 1996; Halfacree, 2012; Adamiak, Pitkanen, Lehtonen, 2017), так и отечественных (Игнатьев, 2020; Кочухова Е.С., Мартьянов, 2019) социологов и урбанистов. Вместе с тем отмечается и сохранение значимости социальных локальностей и даже рост их влияния на идентичность и жизнедеятельность людей (Кастельс, 2000; Sykora, Spackova, 2020), что, в частности, наглядно показала пандемия COVID-19. В рамках современных мегаполисов формируются разнообразные сообщества горожан (сообщества микрорайонов, дворовые сообщества, волонтерские и другие комьюнити), участвуя в которых жители могут реализовывать свой потенциал – творческий, инновационный, потенциал гражданского активизма и др. (Deakin, 2009). Важно, что они всегда имеют определенную локацию, связанную с местом приложения сил, развертывания жизнедеятельности. В качестве таких сообществ, имеющих широкий спектр возможностей позитивного воздействия на социальную городскую среду, мы особо выделяем креативные локальности – саморганизующиеся формы социального пространства, для которых характерны, во-первых, специфическое социальное взаимодействие, стимулирующее креативную деятельность их участников, во-вторых, определенная локализация этой деятельности – в среде мегаполиса, города, района или микрорайона, на площадке организации, предприятия. Зачастую инициативную и наиболее активную роль в создании креативных локальностей играет молодежь как социально-демографическая группа, имеющая сравнительно высокие потребности и претензии на преобразование окружающего пространства своей жизнедеятельности (Дидковская, Трынов 2020).

Креативная локальность, на наш взгляд, является новой формой социального устройства и ее роль в процессах, организующих и формирующих социально-территориальное пространство современных мегаполисов, остается малоизученной, сам термин практически не встречается в научной социологической литературе. Поэтому концепт креативных локальностей нуждается, в первую очередь, в определенной теоретической разработке, а также в последующем эмпирическом анализе его содержания и специфики. В соответствии с этим задачи статьи заключались в концептуальной интерпретации понятия «креативная локальность»; выявлении особенностей восприятия феномена креативности на основе саморефлексии и опыта информантов; определении специфики мотивации различных групп – субъектов «производства» креативного «продукта».

Методология и методы (Methodology and methods). В поиске теоретических оснований исследования мы выделили три основных концепции социологической интерпретации креативности и ее связей с социальными процессами и структурами современного общества, от которых мы могли бы отталкиваться, выстраивая дизайн собственного исследования: концепцию «креативного класса» Р. Флориды, «креативного города» Ч. Ландри и теорию ситуационной креативности Х. Йоаса.

Р. Флорида акцентирует внимание на ключевой роли креативных групп, слоев и классов в современной экономике и инновациях (Florida, 2002). Сходных позиций придерживается и автор теории креативного города Ч. Ландри (Landry, 2000). Однако, основная методологическая трудность, с которой столкнулась теория креативного класса и по поводу которой строится критика концепции, заключается в том, что зачастую выделить четкие параметры и определить границы креативного класса затруднительно (Качераускас, 2017).

Оценивая идеи Р. Флориды о связи креативности с социальной структурированностью современного общества применительно к задачам нашего исследования, мы пришли к следующему выводу. Поскольку источником креативности могут выступать спонтанные инсайты и зачастую бессознательные побуждения, она как таковая не может относиться к свойствам социальной структуры или ее элементам, а может лишь являться атрибутом индивидуального действия. Так, согласно Х. Йоасу, социальные процессы в современном обществе изменчивы и ситуативны, а человеческое действие приобретает креативный характер в не типичной, случайной, не вписанной в структуры ситуации, и соответственно креативность должна анализироваться на микроуровне социальной реальности (Йоас, 2010; Joas, 2009). Опираясь на концепцию ситуационной креативности Йоаса, мы предпочли связать креативность и ее роль в социальных процессах не со структурированностью общества на слои и классы, а с социальным взаимодействием, которое локализуется в социально-территориальном пространстве, и в ходе которого формируются различного рода сообщества – реальные и виртуальные. Тем самым локальности (например, мегаполисы, городские районы, микрорайоны) могут рассматриваться как социальные условия, в которых протекает социальное взаимодействие креативных акторов.

Отсюда в качестве основных признаков, позволяющих охарактеризовать креативные локальности как отдельные феномены современной социальной жизни, определяющих их специфику, мы выделили следующие:

- к появлению и учреждению креативных локальностей в социально-территориальном пространстве ведут процессы самоорганизации, «низовые» инициативы акторов, а не процессы институционального регулирования «сверху», хотя позднее они могут подключаться по мере организационного оформления взаимодействия сообщества с институциональными структурами;

- характерна локализация взаимодействия, которое протекает в рамках сообщества, его «привязка» к местности, при этом фокус и масштаб этой «привязки» может быть разный – город, район или микрорайон, квадрат улиц, двор жилого дома, помещение, площадка, территория организации, предприятия, университета и т.д.;

- деятельность, по поводу которой возникают данного рода локальности, носит креативный характер, она может быть связана с творческой активностью различного рода – научно-исследовательской, предпринимательской, художественной и др., но она направлена (не всегда осознанно акторами) на преобразование социального пространства через изменение информационной, эстетической, ценностной, физической среды самой локальности – города или его сегментов.

Учитывая выделенные характеристики креативных локальностей, мы определили объект и сформировали выборку эмпирического исследования. Объектом исследования явились молодые (от 20 до 40 лет включительно) участники городских творческих и инновационных бизнес-проектов, возникших «снизу» по инициативе самих авторов креативного «продукта». Пространством исследования выступили российские мегаполисы и города мегаполисного типа (Москва, Екатеринбург, Тюмень, Самара).

Информантами из сферы бизнеса были выбраны молодые стартаперы, реализующие свой бизнес либо продвигающие инновационные идеи в компаниях, а также специалисты и руководители подразделений в инновационных «продвинутых» компаниях. Из сферы городского созидательного активизма – молодые специалисты и руководители НКО, организаторы и волонтеры городских мероприятий, создатели городского креативного «продукта» (художники, дизайнеры), участники неформальных городских сообществ, занимающихся преобразованием городской среды.

Исследование выполнено в рамках качественной стратегии с использованием метода глубинного интервью с участниками креативных сообществ (n=17, май-июль 2023 г.). Путеводитель интервью включал в себя следующие тематические блоки: 1) профессиональная биография и опыт участия в креативных проектах; 2) понимание и интерпретация креативности; 3) мотивация креативной деятельности.

Методика проведения интервью не предполагала жесткую последовательность предъявления вопросов, а определялась исключительно логикой нарратива информантов. При возникновении необходимости уточнения ответов и иллюстрации их креативными кейсами (опытом) информантов интервьюер имел свободу перехода от одного тематического блока вопросов к другому и возможность задать незапланированные вопросы, диктуемые содержательным полем ответа и «рассказанными» кейсами.

Научные результаты и дискуссия (Research Results and Discussion). С целью выявления атрибутивных характеристик креативности и понимания источника ее возникновения мы опирались как на ответы информантов на прямые вопросы «Как Вы для себя определяете креативность? / Что для Вас означает быть креативным?», так и на рассказанные информантами кейсы – реализованные проекты, на примере которых интерпретировалось понятие «креативность». В ходе анализа была выявлена ключевая номинация в обозначении креативности – «насмотренность», которая артикулировалась информантами как главный источник рождения любой креативности (Рисунок 1).

Именно «насмотренность» как накопление опыта и экспертизы в рамках определенной сферы, по мнению информантов, позволяет генерировать креативные идеи и доводить их до стадии реализации. При этом сама креативность/креативная деятельность не рассматривается субъектами ее «производства» как нечто уникальное, никогда не существовавшее ранее. Как для представителей бизнеса, так и для представителей городского созидательного активизма характерна интерпретация креативности через адаптацию уже имеющихся на рынке кейсов и собственного опыта, знаний к решению текущих задач. В процессе такой адаптации новизна возникает за счет уникальности каждой ситуации и микса используемых решений, каждое из которых по отдельности уже воспроизводилось где-то и кем-то. Менеджер по развитию продуктов в компании «СКБ-Контур», мужчина, 32 года, Москва: «Не знаю, есть ли вообще в целом сейчас какие-то такие суперидеи, которые никто никогда не пробовал. По факту уже кто-то что-то в твоей сфере придумывал, что-то делал…. Иногда важно приземляться и смотреть на данные, какие-то цифры, и креатив пойдёт, исходя из них. То есть креативные мысли, идеи берутся всегда исходя из какой-то информации около твоей сферы – какие-то другие кейсы, тут ещё рядом какие-то статейки… Когда погружаешься в тематику, когда набирается экспертиза, насмотренность, тогда понимаешь более глубоко, кто что уже в этом делал». Руководитель Мультицентра «Контора пароходства» и паблик-арт фестиваля «Морфология улиц», женщина, 28 лет, Тюмень: «Не бояться адаптировать чужие идеи под свои через изменение некоторых вещей в этих идеях. Это мы уже про насмотренность переходим… Наш мозг устроен так, что очень любит «своровать» чью-то идею и выдать за свою. Мы можем даже забыть, что некоторое время назад в каком-то городе видели подобный кейс. Поэтому для того, чтобы мыслить креативно, нестандартно, очень важна насмотренность, путешествия, книги, фильмы…».

Важно отметить, что представители городского созидательного активизма, в отличие от представителей бизнеса, наряду с ожидаемой интерпретацией креативности через категории «нестандартное», «необычное», «неординарное» и выделения «насмотренности» как источника рождения креативных идей, акцентируют внимание на смысловой, ценностной составляющей своей креативной деятельности. Выявленный акцент, на наш взгляд, обусловлен спецификой сферы приложения креативности (созидание общественного блага, не имеющего прямой монетизации) и ментальным портретом ее участников (ярко выраженные гуманистические ориентации). Руководитель международного фестиваля уличного искусства «Стенограффия», женщина, 32 года, Екатеринбург: «Я думаю, что это способность создавать смыслы, ценности, и в целом образ мышления». Художник городского стрит-арта и граффити, мужчина, 37 лет, Самара: «Для меня креатив – это авторство, мысли твои. Вся молодежь сейчас креативная. Эра интернета. Куда ни плюнь – либо тиктокер, либо рэпер, либо блогер. Креатива полно, но они больше за деньгами гонятся, не хватает грамотной наполненности, смысла, все одноминутное, двухсекундное, идею сложно уловить». Председатель общественной организации «Мирные жители», женщина, 40 лет, Екатеринбург: «Придумать, как людям не то, чтобы навязать, а вдохновить на что-то, это и есть креатив. Наша деятельность – это, по сути, вдохновлять людей на гражданскую активность, на отстаивание, на выбор приоритетов, ценностей». Выявлены заметные различия в мотивации креативной деятельности у двух групп информантов – представителей бизнеса и городского созидательного активизма (Таблица 1). Если для субъектов бизнеса характерно сочетание двух групп мотивов – инструментально-материальных и карьерно-самореализационных, то у городских активистов доминирует преимущественно терминальная гуманистическая мотивация (создавать общественное благо, приносить пользу, вдохновлять, объединять), базирующаяся в значительной степени на альтруизме и гражданской ответственности за городское благополучие.