Введение (Introduction). Современное социально-экономическое развитие регионов России характеризуется крайней неравномерностью и определяется множеством факторов. В этой связи актуальность исследования обусловлена поиском нового знания относительно социологического измерения работы властно-управленческой вертикали по преодолению негативных последствий неравенств в регионах разного уровня модернизации по Н. И. Лапину. Традиционные каналы коммуникации власти и граждан теряют актуальность и уступают место информационным технологиям, важным средством взаимодействия в этой связи становятся сайты официальных органов власти. Сайты региональных правительств предоставляют широкие возможности для власти: оперативное информирование и консультирование граждан по ключевым вопросам жизнедеятельности региона, получение и анализ обратной связи по реализации стратегических управленческих решений, согласование позиций различных региональных сообществ по актуальным проблемам, в частности, по преодолению негативных последствий социального неравенства, безработицы и пр. В то же время остается открытым вопрос об интенциональности работы самой региональной системы управления и способах ее фиксации. Управление регионом в условиях преодоления негативных последствий неравенств, таким образом, получает дополнительную актуальность.

Научная проблема определяется необходимостью поиска нового знания относительно социологических показателей работы властно-управленческой вертикали по преодолению последствий неравенств и фактическим отсутствием объективной и комплексной оценки этой работы.

В этой связи практическая проблема определяется противоречием между необходимостью формирования благоприятных средовых условий включения населения регионов РФ в обсуждение, оценку, контроль реализации стратегических документов регионального развития, к которым мы относим стратегии социально-экономического развития регионов до 2020 и 2030 гг., федеральное законодательство о стратегическом планировании, паспорта национальных проектов и документы о их реализации и пр.) для повышения управляемости и недостаточной заинтересованностью региональных властей в формировании этих условий и конструктивном приложении субъектности населения.

Собственно, научный интерес к проблеме совершенствования управленческой деятельности регионального уровня властно-управленческой вертикали в интернет-пространстве связан, с одной стороны, с увеличением потребителей электронных государственных услуг, появлением новых вариантов взаимодействия власти и общества в условиях цифровизации, а также со значимостью информационных технологий в управленческой работе.

Методология и методы (methodology and methods). Объектом исследования, предложенного в статье, является взаимодействие региональных органов власти с населением в рамках реализации стратегических инициатив в том числе по снижению последствий социального неравенства в регионе.

Эмпирическим объектом является сайт исполнительной власти двенадцати регионов РФ, находящихся на различных уровнях социокультурной модернизации. В нашем случае сайт региональных правительств – это средство системного, подробного и оперативного информирования о текущей работе правительства региона.

Предмет исследования – специфика управления регионом в контексте преодоления негативных последствий социальных неравенств, таких как неконтролируемая поляризация доходов населения, рост социальной напряженности, социальная депривация и пр.

Цель исследования – разработка рекомендаций совершенствования управленческой деятельности региональной власти по повышению управляемости и повышению качества организации взаимодействия с населением и, как следствие, моделирование работы сайтов региональных правительств в плане реализации стратегии социально-экономического развития.

Анализ предшествующих работ позволяет выделить две группы источников. К первой группе относятся авторы, рассматривающие интернет-пространство как особую среду взаимодействия, опосредованную электронными устройствами, это нашло отражение в работах М. Кастельса, М. Макклюэна, Д. Белла, М. Постера и др. Ко второй группе можно отнести публикации авторов, посвященные взаимодействию органов власти и населения в условиях реализации стратегических документов, программ и инициатив, это работы П. Люпен и Г. Чирибога, И. Линдгрен и С. Мадсен, А. В. Аксеновой, В. П. Бабинцева, В. С. Богданова, Н. И. Лапина, В. В. Маркина, А. А. Мерзлякова, А. В. Тихонова, В. А. Шиловой и многих других.

Данная работа продолжает работу Центра СУиСТ ИС ФНИСЦ РАН по социологическому измерению проблем управления и моделированию последствий работы властно-управленческой вертикали.

Как отмечал А. В. Тихонов, исследования на основе контента сайтов региональных органов власти и материалов экспертизы в регионах делают возможным понять интенцию систем управления, конечный объект их деятельности: реальную реализацию управленческих функций или отчетность, проанализировать социальные условия, влияющие на процесс реализации стратегически важных для страны решений, на основе таких документов как Концепция, Стратегия и Программа инновационного развития (Тихонов, Мерзляков, 2020: 112).

В то же время, как справедливо отмечает О. В. Аксенова, понятие «развитие», потеснившее как предмет исследования модернизацию, «имеет множество теоретических интерпретаций, управленческих и политических моделей, в т.ч. и альтернативных его модернистской версии». В таком случае, само понятие «развитие» неизбежно сопрягается с проблемами усиления неравенств, экологическим кризисом, социокультурными противоречиями и пр. (Аксенова, 2019: 9). Следовательно, оценка работы властно-управленческой вертикали в условиях реализации стратегических документов развития региона получает дополнительную актуальность.

Как было отмечено выше, эмпирическим объектом нашего исследования являются сайты региональных правительств.

Как показали наши исследования (Тихонов, Мерзляков, 2020; Савельев, 2022), именно сайты региональных правительств доносят формализованную позицию власти в плане реализации стратегических документов регионального развития. Понимая определенные ограничения метода анализа сайтов, мы не рассматриваем его в качестве единственного эмпирического метода. Также были задействованы данные государственной и региональной статистики, контент «альтернативных сайтов», а также данные Медиалогии. Теоретическим конструктом анализа управляемости регионом в контексте преодоления негативных последствий неравенств является Атлас модернизации российских регионов, созданный коллегами из ИФ РАН под руководством Н. И. Лапина.

Эмпирической базой послужили результаты дистанционного контент-анализа двенадцати сайтов региональных правительств по взаимодействию власти и населения в плане реализации стратегических документов и инициатив, а также данные Медиалогии по упоминанию национальных проектов в информационном пространстве РФ.

Дистанционный анализ сайтов как эмпирический метод определяется спецификой самого эмпирического объекта: сайты региональных правительств доступны для обращения и анализа круглосуточно, проанализировать можно любой массив данных без ограничения по времени публикаций, возможно использование наличие архивов на сайтах и пр.

Данный метод является составной частью разработанного в Центре СУиСТ ИС ФНИСЦ РАН дистанционного мониторинга, включающего систему процедур по получению предварительной (фоновой) информации о проблемной ситуации в системе управления на бесконтактной основе, кроме того данный метод «электронного респондента» позволяет фиксировать потенциал субъектности для участия в принятии и реализации управленческих решений (ИНАБ № 1, 2012).

Гипотеза исследования заключается в следующих взаимосвязанных предположениях.

Во-первых, основными причинами невысокой степени участия населения в реализации стратегических инициатив является то, что региональные власти не полностью используют возможности современных информационно-коммуникативных технологий, однако у власти есть возможность попытаться сделать сайты правительств дискуссионными площадками реализации стратегических инициатив. Однако это потребует нового уровня взаимодействия власти и граждан: уровня гражданского управления и уровня партнерства.

Во-вторых, при моделировании негативных последствий неравенств региональные правительства не всегда ссылаются и учитывают Стратегию социально-экономического развития, Стратегию пространственного развития, нацпроекты. Это может стать причиной отсутствия системного подхода к преодолению негативных последствий социально-экономического неравенства.

В-третьих, характер информирования населения регионов о реализации стратегических документов регионального развития говорит о том, что региональные органы власти ориентированы больше на реализацию бюрократических задач и отчетность перед центром, чем на выработку решений актуальных социально-экономических проблем регионов при участии самого населения на основе реализации принципа обратной связи. Это может выражаться, в частности, в превалировании уровней консультирования и информирования во взаимодействии с населением.

Социальное неравенство определяет степень доступности населения к экономическим и социальным благам. Как практически любое социальное явление социальное неравенство имеет негативные и позитивные последствия. Выраженной тенденцией современной России считается рост подоходной дифференциации населения. Социальное неравенство способно привести общество к социальному разлому и резкой поляризации доходов. Следствием этого является беднеющее население, отсутствие для значительной части населения доступа к медицинским, образовательным и иным услугам.

Действительно, социальное неравенство в этом плане является одним из рискообразующих факторов: в Докладе о человеческом развитии ПРО ООН говориться, что избыточное социальное неравенство сокращает величину человеческого потенциала на 1/5 (Кирдяшкина, 2020: 139). Говоря о страновом различии, обращает на себя факт отставания России от лидеров инновационного развития, прежде всего от Великобритании и Швейцарии по основным ключевым индикаторам ресурсного потенциала науки и востребованности результатов (Усков, 2020: 71). В целом о стагнационном характере экономики и отставании современной России от мировых лидеров говорят такие параметры как низкий уровень инновационной активности предприятий (около 10%); смещение структуры экспорта (порядка 80%) в сторону продукции низкой сложности; небольшое число патентов в сфере аддитивных технологий, робототехники и пр. (Усков, 2020: 80).

Ориентация российской экономики на сырьевой экспорт, а также контрастная дифференциация территорий внутри страны отрицательно влияет на инновационный потенциал региональных экономик. Следовательно, межрегиональное неравенство как разновидность социального остается актуальной проблемой: по уровню и глубине дифференциации регионов Россия опережает Бразилию, Индию и Китай (Бондаренко, Губарев, 2020: 60). Н. Е. Бондаренко и Р. В. Губарев отмечают, что проблема межрегионального неравенства усложняется, в частности, валовый региональный продукт на душу населения в регионах различается в 17 раз: «В Сахалинской области он сравним с уровнем Сингапура, а в Республике Ингушетия – приближается к уровню Гондураса» (Бондаренко, Губарев, 2020: 57). Данные этих и других исследований подчеркивают значимость проблемы преодоления негативных последствий неравенств самой региональной системой управления.

В то же время социальное неравенство дает возможность конкуренции и роста, является причиной социальной динамики и мобильности, . Более того, межрегиональное неравенство считается неустранимым, как утверждает лауреат Нобелевской премии по экономике Пол Кругман: территориальное развитие всегда неравномерно и всегда основано на конкурентных преимуществах (Кругман, 2005: 124). Как правило, преодоление негативных последствий социального неравенства и поиск его оптимального уровня может предполагать несколько способов: повышение минимального размера оплаты труда, изменение структуры государственных расходов, создание в регионе дополнительных рабочих мест, выделение прогрессивной шкалы налогообложения, повышение доступности и качества образования.В конце концов, совокупность вышеуказанных аспектов регионального и социального неравенства сказывается на миграционных процессах, отражающих реализацию ожиданий населения от властных структур и воплощение ими в жизнь программ регионального развития (Стоянов, Ермолаева, 2020: 67).

Решение проблемы снижения межрегионального неравенства заложено, в частности, в реализации Стратегии пространственного развития Российской Федерации до 2025 года, одним из направлений которой, является «сокращение уровня межрегиональной дифференциации в социально-экономическом развитии субъектов РФ и снижение внутрирегиональных социально-экономических различий» (Бондаренко, Губарев, 2020: 60).

В то же время вопрос о реальном воплощении стратегических документов развития регионов остается в значительной степени открытым. По данным В. А. Корниловича, на 2015 г. общее количество стратегических документов всех уровней власти «достигает порядка 300, а из 84 регионов – 61 уже имеют утвержденные стратегии социально-экономического, инновационного развития и программы долгосрочного развития» (Корнилович, 2015: 6). Он справедливо отмечает, что: «суть дела состоит не в наличии или отсутствии стратегического плана как такового (что оценивается Минрегионом России как эффективность деятельности органов власти), а в превращении стратегий в технологии социальных трансформаций и развития общества» (Корнилович, 2015: 21).

В этой связи В. В. Узунов в качестве основного фактора, влияющего на развитие российских регионов, отмечает «фактор институциональной трансформации» (Узунов, 2019: 61). Регион в таком случае можно определить, как «одновременно динамичную и статичную социокультурную общность», причем его статичность определяется прежде всего «ментальной спецификой региона в совокупности традиционных ценностей и мировоззренческих установок, моделей и стилей поведения населяющих его народов» (Узунов, 2019: 59).

С ним солидарен Н. И. Лапин, понимающий регион как «исторически сложившееся территориальное социокультурное сообщество людей в составе большого общества, мезоуровень его социокультурного пространства» (Атлас, 2016: 36). При этом он отмечал, что если экономический статус региона во многом определяется политикой федеральных властей, то социальный и культурный статусы региона всегда противоречивы (Там же). Эти региональные позиции во многом определяются самим региональным сообществом, образующим социокультурную среду, близкую жизнедеятельности его членов.

Таким образом, значимость субъектности населения региона при реализации стратегических документов регионального развития и повышения управляемости регионом отмечается практически всеми исследователями.

Перейдем к анализу специфики реализации стратегических инициатив региональными властями с помощью своих сайтов. При этом следует остановиться на краткой характеристике самих регионов РФ. Как отмечал Лапин, в современной России одновременно осуществляются обе стадии модернизации, что свидетельствует о неравномерности модернизации в разных регионах одной страны. Показательна в этой связи его мысль о необходимости учета региональной субъектности при реализации стратегического планирования: сложность модернизации России завит не только от разработанных «социальных проектов, или от спонтанно осуществляемых преобразований или от намерений правящей элиты, но и от того, что эти намерения и действия могут утонуть в тихой заводи традиций и привычек народной массы» (Атлас, 2016: 46). Н. И. Лапин выделял четыре компонента модернизации: технико-технологическую; социоэкономическую (соотношение сферы услуг и материального производства, а также обеспечение прав человека «второго поколения»); социокультурную и институционно-регулятивную.

Для нашего анализа особое значение имеет четвертая компонента. Она включает изменение совокупности регулирующих институтов и организаций во всех общества, демократизацию, учет конструктивной субъектности населения регионов, работу судебной системы, противодействие избыточности бюрократических процедур и пр.

Научные результаты и дискуссия ((Research Resultsand Discussion). Мы провели контент-анализ сайтов региональных правительств двенадцати регионов РФ по методике Н. И. Лапина. Ниже в таблице отмечено наполнение региональных сайтов документами стратегического развития на апрель 2023 г.

Стратегии социально-экономического развития региона до 2020 г. и 2030 г. являются важнейшими ориентирами региона, они размещены только на четырех и пяти соответственно из двенадцати сайтов.  

Прямой связи между уровнем модернизации региона и особенностями размещения стратегических документов на сайте его правительства конечно же не существует. Однако мы можем косвенно проследить преобладающий

характер взаимодействия власти и населения в интернет-пространстве, сопоставив данные официальных сайтов с данными Медиалогии и т.н. альтернативными сайтами соответствующих субъектов РФ.

Согласно Атласу, Калмыкия находится в фазе устойчивой стагнации первичной модернизации, отстает по экономической и когнитивной составляющей. На сайте размещена только Стратегия развития региона до 2030 г.

Белгородская область признается одним в Центральном Федеральном округе по диверсификации. Однако препятствием для дальнейшей модернизации признается состояние финансовой сферы и инфраструктуры, низкая активность индивидуального жилого строительства, адаптация профобразования к реальным потребностям региональной экономики (Атлас, 2016: 134). На сайте размещена только Стратегия развития региона до 2030 г.

Основной характеристикой модернизационных процессов в Вологодской Смоленской, Брянской областях является разновекторное, развитие территорий, которое стало следствием монопрофильной структуры их экономики. Н. И. Лапин отмечал, что «одним из главных факторов невысоких темпов развития модернизационных преобразований является неэффективность государственного и муниципального управления» (Атлас, 2016: 155). Только на сайте Брянской области размещены все стратегические документы.

Республика Саха (Якутия) – дальневосточный регион, показывающий поступательную модернизацию. Для Якутии характерны стабильность, прозрачность управления. На сайте размещен в полной версии только федеральный закон о планировании.

Нижегородская область наряду с Самарской является безусловным регионом-лидером инновационной активности Поволжского Федерального округа (Атлас, 2016: 210), Свердловская – лидером Уральского Федерального округа. На сайте правительства размещены все три стратегии. Показательно, что, став в Уральском округе лидером модернизации промышленного типа и отличаясь самым высоким уровнем политической и гражданской активности, область «притормозила» на фазе начала вторичной модернизации в связи с недостаточным качеством управления в регионе. Московская область одной из первой достигла высшей стадии модернизации. На сайте размещена стратегия социально-экономического развития области до 2030 г.

Таким образом, анализируемые нами регионы относятся к различным уровням социокультурной модернизации по методологии Н. И. Лапина и репрезентируют эти уровни соответственно. Логично предположить, что региональные власти находятся в различных условиях при реализации стратегических документов регионального развития, хотя в целом алгоритм работы исполнительной власти достаточно стандартизирован.

В то же время важно отметить недостаточный уровень активности самого населения, причиной которого может быть, в частности низкий уровень информационной и (или) правовой культуры самих граждан. Этот факт также фиксируется исследователями, при анализе взаимодействия власти с органами местного самоуправления: сильным барьером, ограничивающим развитие ТОС на муниципальном уровне, является низкая активность местного сообщества, вызванная незнанием форм участия населения в местном самоуправлении, низким уровнем правовой грамотности населения. Наблюдается отсутствие у общественности стимулов для установления партнерских отношений с органами власти (Медведева, 2021: 76).

Таким образом, для улучшения взаимодействия региональной власти с населением в контексте преодоления негативных последствий социального неравенства важно учитывать характер информирования населения об этих последствиях и реализации стратегических документов. Однако для эффективного регионального управления этого недостаточно. В этой связи заслуживает внимания подход Е. Г. Смолиной, которая обоснованно выделяет четыре уровня взаимодействия органов местной исполнительной власти и населения в интернет-пространстве: «информирования, консультирования, партнерства и гражданского управления» (Смолина, 2020: 4). Кроме того, она выделяет две формы «онлайн» и «офлайн» такого взаимодействия. Считаем рациональным использовать данный подход и при анализе работы властно-управленческой вертикали на региональном уровне. Региональная власть активна на каждом уровне взаимодействия с населением. Но остается открытым вопрос о наиболее предпочтительном для нее.

В таком случае можно условно ранжировать уровни такого взаимодействия: уровень информирования, по сути, заключается в предоставлении правительством региона населению необходимых сведений, носящих общий характер. Как можно видеть из таблицы и с этим уровнем есть проблемы: только один регион разместил в свободном доступе все ключевые документы развития региона. Только треть регионов из нашей выборки разместили на своих сайтах по одному из таких документов. По сути, граждане сами должны искать информацию по стратегическому развитию.

С другой стороны, данные Медиалогии (Рис. 1) показывают, что региональный уровень освещения реализации Национальных проектов в сравнении с федеральным и зарубежным составляет 3/4. Всего за отчетный период было зафиксировано 141304 сообщений. По всей видимости, сам сайт правительств субъектов не считается региональными властями основным, и они используют другие региональные СМИ. Поэтому на уровне информирования региональный уровень властно-управленческой вертикали работает достаточно комплексно. Характер освещения реализации Национальных проектов на региональном уровне нашел отражение в предыдущих публикациях автора (Савельев, 2022).

 Уровень консультирования заключается в разъяснении, пояснении со стороны власти различных аспектов, задач, в нашем случае, мероприятий по реализации мероприятий стратегического развития. В этом случае показательны данные Медиалогии по нашему запросу о статистике упоминания Национальных проектов в СМИ с 2019-2023 гг.

Доминирование интернет-источников по информированию о реализации Национальных проектов дает возможность гражданами взаимодействовать с властью именно на уровне консультации по различным вопросам, в том числе по поиску рабочих мест, консультациям по льготам, страхованию и пр.

Взаимодействие на уровне партнерства характеризуется равноправием власти и граждан, имеет спланированный и прогнозируемый характер.

На уровне гражданского управления население региона рассматривается как полноправный и квалифицированный источник взаимодействия. На этом уровне, в частности, население может привлекаться в качестве эксперта или заинтересованного участника (голосование по благоустройству территорий, рейтинги школ и пр.).

Стоит согласиться с Е. Г. Смолиной (Смолина, 2022), что два последних уровня обладают наибольшим потенциалом в рамках культуры «электронной̆ демократии» и задач по повышению качества муниципального (регионального И.С.) управления.

В рамках анализа этих уровней взаимодействия власти и населения мы проанализировали упоминание разработчиков Национальных проектов на официальных сайтах исполнительной власти регионов и на, так называемых, «альтернативных сайтах», которые мы отобрали по данным Медиалогии на период реализации Национальных проектов.

Данные альтернативных сайтов были использованы нами в предыдущем исследовании для сопоставления новостных лент официальных и неофициальных сайтов по освящению реформирования девяти ключевых сфер региональной жизнедеятельности (Савельев, 2022).